Можно помереть со смеху

— Почему вы так решили?

— По ее поведению можно было догадаться, что кто-то хорошо заплатил ей за то, чтобы она сообщила ему о моем появлении в этом доме. Дональд, может быть, мною интересуется полиция?

— Испугались? — спросил я.

— Не особенно, — сказал она. — Не возражаю против рекламы, но хочу избежать дурной славы. Вы знаете, газеты готовы раздуть любой пустяк и сделать из него сенсацию: «МУЖЧИНА НАНЯЛ РЫЖУЮ МАНЕКЕНЩИЦУ ИГРАТЬ РОЛЬ ЖЕНЫ…» — и всякую грязь в том же роде.

— Успокойтесь, — сказал я ей.

— Что мы будем делать дальше?

— Вы готовы к отъезду?

— Когда я вышла из дома во двор, где полно маленьких коряг, за которые можно зацепиться, я сняла хорошую одежду.

— Переоденьтесь, да побыстрее. Она быстро переоделась.

— Очень вам идет, — похвалил я.

— Спасибо. Мне самой тоже нравится. Что теперь?

— Мы выходим из дома и садимся в машину. Только прежде чем вы влезете в мой автомобиль, вы должны сделать вид, что колеблетесь. А я как будто уламываю, уговариваю вас.

— Играем на публику?

— Играем на публику.

— Согласна, — сказала она. — Полагаю, вы знаете, что делаете.

— Ключи от дома у вас?

— Да.

— Порядок, — сказал я. — Заприте дверь. Но я должен быть уверен, что миссис Рейли сможет без всяких помех наблюдать за нами.

— Не беспокойтесь. Она уже без всяких помех наблюдает за нами. Эта женщина способна за одну миллионную долю секунды увидеть все, что ей надо. Ей известны любые подробности о жизни всех ее соседей.

— Отлично. Пошли…

Мы заперли дом и пошли к машине. Возле нее мы остановились, и я, повернувшись к Ванде, начал размахивать руками, как бы пытаясь объяснить, внушить ей нечто очень важное.

— Понимаете, все дело вовсе не в том, чтобы всю жизнь отказываться от права на собственность. Почему бы вам не быть славным парнем и не дать мне миллион долларов?

Она ответила с сомнением и колебаниями:

— Ну, если вы хотите поставить вопрос именно так, Дональд… Тогда мне конечно же должно быть стыдно иметь так много благ и не желать подарить вам хоть кое-что из них.

— Вот так же насчет этого думаю и я. Ее глаза светились от смеха.

— Ну, благотворительностью займемся дома. Что же я должна изобразить сейчас?

— Подойдите ко мне ближе, — сказал я.

Она подошла так близко, что ее волосы начали ласкать мои щеки. Я почувствовал тепло ее тела.

— Ну уж не настолько близко, — сказал я.

— О, мне показалось вы просили подойти ближе, — заявила она и немного отодвинулась.

— Просил, — сознался я.

— Наверное, вы просто хотели, чтобы я встала рядом с вами?

— Пусть так. Встаньте рядом.

— Хорошо. Уже встала.

— Можно кончать комедию, — сказал я. — Прыгайте в машину.

— Поехали! — сказала она.

Я привез ее к нам в агентство. Мы вошли в офис, и тут же с шумом отворилась дверь кабинета нашего дорогого шефа. Берта уже с порога начала что-то говорить, но, повнимательней взглянув на Ванду Уоррен, замолчала. В это время открылась входная дверь в офис, и в приемную проскользнул какой-то маленький человечек.

— Дональд Лэм? Взгляните, пожалуйста, на эти документы, — единым духом произнес он.

Я повернулся к нему, и он со словами: «Повестка в суд по делу „Велс против агентства «Кул и Лэм“, протянул мне бумаги.

— Получите повестку как частное лицо и повестку как совладелец фирмы. До свидания… — добавил он, повернулся и выскользнул за дверь так же неожиданно и загадочно, как и возник.

Берта оглядела Ванду Уоррен с головы до ног, пока та в свою очередь с холодным любопытством смотрела на нее.

— Мелкая рыбешка, — пробурчала Берта себе под нос. Я с удивлением поднял брови.

— Когда ты за что-нибудь берешься, — сказала мне Берта, — ты делаешь это хорошо. Не так ли, Дональд?

— Что именно? — спросил я, но она, повернувшись на каблуках, пошла к своему кабинету и, войдя в него, захлопнула за собой дверь.

Я провел Ванду Уоррен к себе, представил ее Элси Бранд и попросил секретаршу:

— Спрячь на некоторое время эту девушку от посторонних глаз, Элси.

Она осмотрела Ванду тем оценивающим взглядом, каким покупатель смотрит на предназначенного на перепродажу мяснику бычка, и сказала:

— Будет исполнено, босс. Я пошел к Берте.

— Откуда ты ее выкопал? — спросила Берта.

— Я взял ее напрокат, — ответил я.

— Взял напрокат? Я кивнул.

— Как напрокат?

— За деньги.

— Ты заплатил деньги? Я снова кивнул.

Было видно, как ярость в сердце моего делового партнера начинает подниматься все выше.

— Бывают минуты, — сказала она, — когда мне хочется взять вот этот нож для бумаг и перерезать тебе горло, от уха до уха, Дональд Лэм! Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что взял ее напрокат?

— Я нанял ее.

— За деньги нашего агентства? Я кивнул еще раз.

— Ты сведешь меня с ума! Тебе ведь нет нужды нанимать женщин, один твой взгляд — и эти чертовы малютки падают на тебя. Не знаю, каким способом ты достигаешь этого. На мой взгляд, ты всего лишь маленький шустрик. Если бы я была лет на тридцать моложе, я бы даже не заметила такого, как ты, а у тебя тем не менее целый ассортимент девиц, которые смотрят на тебя влюбленным взором. А теперь ты еще возникаешь с этой новой красоткой и уверяешь меня, что нанял ее за деньги.

— Она — особая красотка, — сказал я.