Можно ли обижать девочек?

– Никак, Елена Фёдоровна.

– Ну, тогда иди, конечно. – отпустила меня озадаченная таким поворотом учительница.

Получив требуемое разрешение, я стрелой полетел из класса, не обратив никакого внимания на ехидную реплику нашей старосты и раздавшийся после неё смех одноклассниц:

– Ты только донеси всё до пункта назначения. Не растеряй ничего невзначай по дороге!

В столовую я влетел, как и был в жёлтом одеянии недавно вылупившегося куриного ребёнка. Чем вызвал весёлые улыбки готовящихся к приготовлению ужина стряпух. Но мне было не до настроения взрослых женщин, облачённых в белые поварские кители. Подлетев на раздачу, я бухнулся на колени, поставив предварительно под них столовский стульчик, и взмолился, выставив перед собою сложенные лодочками кисти рук:

– Барышни, красавицы, кудесницы кулинарного искусства, спасите подрастающую надежду всей нашей страны. Это меня, если кто вдруг не понял. Срочно нужно грамм пятьдесят сухого белого вина. Пожалуйста! С меня за это шоколадка.

Отсмеявшись, одна из подошедших поближе поварих строго спросила:

– Тебе зачем вино понадобилось, надежда всея Руси? Употреблять алкогольные напитки на территории гимназии строго запрещено! Тем более детям, и тем более несовершеннолетним.

– Тут такое дело … – и я коротко описал сгрудившимся вокруг меня женщинам свою нелёгкую жизненную ситуацию.

После нового приступа смеха у меня спросили, а в чём я собрался нести вино? После чего я растерянно посмотрел на свои пустые руки. Как-то этот момент я не продумал, сорвавшись воплощать пришедшую в голову идею.

– Ладно, коллега! – сказала общавшаяся со мной женщина. – Жди. Будет тебе вино. Только полусладкое. Другого нет.

– Спасибо! – поблагодарил я мою спасительницу, вернувшуюся через несколько минут с малюсенькой баночкой, заполненной запрошенной мною жидкостью соломенного цвета.

– Только смотри! Я обязательно спрошу у Елены Фёдоровны, как ты использовал это вино. И не дай Бог! … – погрозили мне указательным пальцем. – А ты раньше варил такой суп?

И получив отрицательный ответ, напоследок получил профессиональный совет:

– Лишнюю сладость можно убрать щепоткой лимонной кислоты или капелькой уксуса. Но лучше ничего не делать – слишком мало здесь вина, чтобы испортить вкус твоего супа.

На обратном пути я заглянул в общаговский магазинчик, где купил небольшую булочку свежевыпеченного хлеба, так как из-за вредной петиции хлеб на столах свободно лежать перестал, а просить ещё и его я постеснялся. Запыхавшись от быстрого и неудобного бега, прижимая к себе свои приобретения, я ввалился обратно в класс, который сейчас напоминал отдалённый филиал кухонного зала нашей школьной столовой.

Не обращая никакого внимания на заинтересованные женские взгляды, оценив остаток времени до конца пары, я, присовокупив к своим продуктам муку из завхозных закромов, приступил к приготовлению лукового супа.

На очистку и нарезание полукольцами четырёх доставшихся мне луковиц ушло менее трёх минут. За это время нагрелась плита и стоящий на ней сотейник, в котором растопился оставленный мне девушками кусок сливочного масла.

В этот сотейник весь нарезанный лук и был отправлен обжариваться до своей мягкости. Затем к луку была добавлена соль, столовая ложка муки и всё хорошенько перемешано.

После чего настало время пустить в дело раздобытое мною вино. По совету более опытного шеф-повара с купированием его излишней сладости я особо заморачиваться не стал, капнув буквально одну капельку уксуса.

За те три минуты, что я выпаривал алкогольную жидкость светлого янтарного оттенка, характерный аромат распространился по всей учебной мастерской. Учуяла его и наша учительница, но ничего мне говорить не стала, а только с пристальным интересом контролировала все мои телодвижения. Впрочем, об остальных своих подопечных она тоже не забывала.

После испарения ненужного алкоголя я влил в кастрюльку около литра воды, погоревав мысленно о разлитом неаккуратными девицами бульоне, с которым мой суп наверняка получился бы вкуснее. Ещё раз посолил, поперчил, добавил пару лавровых листиков и отставил пока в сторону.

Вооружившись вместо сотейника сухой сковородкой, я обжарил на ней три маленьких (больше в отставленный сотейник поместиться не могло) ломтика приобретённого в магазинчике хлеба. Полученные гренки выложил сверху на стоящий в сторонке в сотейнике наполовину приготовленный суп.

Затем пришёл черёд твёрдого сыра, который я натёр на средней терке и посыпал им плавающие сверху супа гренки. Полученную композицию отправил запекаться в духовку, уставив температуру в ней в сто восемьдесят градусов и выставив время её работы на восемь минут.

Когда прозвучал мелодичный перезвон отсчитавшего положенное время таймера, я, проконтролировав сквозь прозрачную дверцу духового шкафа расплавление и зарумянивание сыра, достал на белый свет учебной кухни произведение своего кулинарного искусства и облегчённо выдохнул:

– Готово!