Может быть...(СИ)

Тсу’тей с тоской смотрел на поднимавшийся от костра дым. Тяжело было понимать, что сейчас придется расстаться с последней ниточкой, протянутой между воином и его отцом. Углы губ На’ви резко опустились вниз, а кожа на подбородке сморщилась от напряжения мимических мышц. Мужчина засопел, зажмурился, снова поднял веки, но в последний момент все же нашел в себе силы отпустить лук и даже не бросится за ним вслед, когда языки пламени радостно накинулись на покрытую узором древесину. Тсу’тей, не сказав ни слова, опустился рядом с костром и погрузился в думы. Находившийся рядом Эйтукан последовал примеру своего приемника. Пожалуй, сейчас разговоры действительно были излишни. Каждый из На’ви в своих мыслях взывал к душе Атейо, вспоминая, все что связывало их, рассказывая о нынешних делах и прося прощения за то, в чем каждый из них считал себя виноватым.

Когда костер потух, от лука остался лишь пепел, который требовалось собрать и развеять над долиной. Так же, как они поступили и с прахом Атейо. В прошлый раз это сделал Эйтукан, сегодня — вождь решил уступить эту часть действа сыну усопшего.

Взобравшись на спину своего икрана, Тсу’тей подхватил сосуд с пеплом и поднялся ввысь. Как никогда хотелось быть подальше от леса, от племени, от Эйтукана, от Нейтири — от всего. И воин, повинуясь зову сердца, отправился в Парящие Земли. По какой-то причине тянуло именно туда.

«Эйва зовет?»

Найдя там небольшое пустое плато, На’ви спешился. Это место было подходящим — ветер гулял здесь свободно. Он же заботливо потрепал своей «рукой» волосы мужчины. Охотник чувствовал, что он на правильном пути. Но это отнюдь не означало, что ему становилось легче. Напротив, приближение к «черте» все больше давило. Сомнения с каждым шагом сильнее и сильнее тянули назад, подобно жутким холодным клешням. Но Тсу’тей не собирался убегать. Он сконцентрировался и сорвал пробку с сосуда, позволяя ветру подхватить пепел. Учитывая, что в раскрытом состоянии чаша оказывалась совсем неглубокой, много времени для окончания процесса не потребовалась. А затем воин, с громким кличем раскрутив вместилище для пепла, запустил его как можно дальше!..

После всего проделанного охотник отвернулся и помчался на противоположный край плато. Подзывая икрана, седлая его и позволяя потокам воздуха подхватить обоих, Тсу’тей не оглядывался. Увы, сегодня даже летная маска не спасла его глаза от слез. Может быть, дело было вовсе не во встречном ветре?..

Но возвращаться не хотелось. На душе было пусто. И эта пустота зияла, как рваная рана. Так было после смерти отца и матери. И теперь… Но если тогда рядом были те, кто поддерживал, не давал уйти, всеми силами старался закрыть эту дыру, то сейчас, кроме икрана, рядом не было никого. Рядом не было и ее… А ведь именно Сильванин…

Тсу’тей попался в собственную ловушку. Снова! Будь он где-нибудь на земле — посидел бы какое-то время. Подумал. Нашел бы, как очистить разум от скорби. Но небо ему такой ошибки не простило.

Если бы не икран, пронзительно завизжавший при виде приближавшейся угрозы — охотник стал бы обедом для Торука!

Все тревоги, кроме желания спастись, отступили на второй план. Воин потянул зверя за «усы» и направил прямиком вниз, посильнее прижавшись к его шее. Животное работало крыльями как ненормальное. Казалось, оно предпочло бы разбиться, нежели погибнуть в гигантской пасти.

Торук был близко! Очень близко. Тсу’тей спиной ощущал его рев. Но недалека была и спасительная крона. Неважно, что икрану пришлось в буквальном смысле таранить ее, не важно, что охотник судорожно кромсал лианы с помощью ножа и отодвигал их плечами лука, при этом оглядываясь назад. Ничего столь уж значительного не было и в том, что Торук едва не придавил их обоих вломившись следом в лесное царство. Главное — На’ви и его зверь успели за считанные секунды до этого выпутаться и отчаянно стремились покинуть небезопасную зону.

Торук был достаточно настойчив, чтобы преследовать их, но ему не хватало места для маневра. Что уж там! Даже икрану было не пролезть в определенных местах. Так или иначе, на этот раз Тсу’тей и его друг остались живы.

Сочтя, что неожиданностей на сегодня хватит, охотник поспешил обратно.

— Ты справился, — похвалил воина Эйтукан, когда первый вернулся, — Он бы гордился тобой.

— Знаю, — согласился Тсу’тей. Он не стал пока рассказывать о случившемся. Требовалось для начала обдумать все самому.

Но лишь одно не подлежало сомнению: пути назад — нет. И все что На’ви мог сделать, так это получше вглядываться в грядущее.

***