Может быть...(СИ)

Несмотря на напряженную обстановку На’ви перебрасывались фразами, девушка по имени Нинат тихонько напевала себе под нос, Лауну, держа па’ли за недоуздок, крутила головой и провожала взглядом тспинг, которых прежде видела пару раз в жизни.

Бейфонг, мучаясь от жары, прикончила очередной лист пайулл. Не то, чтобы она была в восторге от травянистого вкуса воды, но в тот момент Лин была голова хлебать даже из лужи.

«Все познается в сравнении. По крайней мере, это не «знаменитая» болотная вода из рассказов матери».

Неожиданно в воздухе раздалось противное верещание. Лин задрала голову вверх: к ним приближалась рити. Из крохотной, мутной точки она постепенно превращалась в более привычную взгляду, мерзопакостную летучую мышь. Что странно, она была одна.

Не долетев метров пяти до отряда, животное бросило что-то в Тсу’тея.

«Наконец-то, Аквей».

Воин буквально почувствовал своим затылком интерес Лин, хотя и не имел возможности подтвердить свою догадку — мешала маска на лице женщины.

— Посланник, — он перекинул Бейфонг небольшой предмет.

Еще не ощутив кожей посылки кожей, Лин уже знала, что поймает: круглый камень. При ближайшем рассмотрении оказалось, что с боков камня имелись отверстия, с пропущенной сквозь них веревкой, а на гладкой поверхности был выгравирован знак. Находись Бейфонг в своем мире, она бы сказала, что видит перед собой иероглиф, обозначавший слово «центр». Что подразумевали Оланги, пока оставалось тайной.

Получив неоднозначный предмет обратно, Тсу’тей пришпорил своего па’ли пятками и помчался вперед. Его примеру последовали и остальные. Лауну и Фтуэ’эконг бежавшие самостоятельно, несколько отстали, но не пропали из виду.

Бейфонг заметила, что крылатый посланник все время держался в их поле зрения, вероятно, указывая дорогу.

Тсу’тей издал торжествующий клич, когда на горизонте появилось одинокое дерево с какими-то ассиметричными конусами вокруг него. Бейфонг разумно предположила, что вторые были делом рук На’ви и, вероятно, являлись шатрами.

Раздался ответный крик, и со стороны лагеря выехало около десятка всадников.

Солнца продолжали испытывать путников своими лучами, и Лин был искренне рада найти хоть малейшую тень.

До лагеря оставалось меньше минуты езды, когда Тсу’тей остановился:

— Ждем! — скомандовал он, вскинув руку вверх.

Вскоре отряд окружили. Перед Тсу’теем остановился один из всадников. В глаза бросалась игла, прошивавшая его переносицу, точь в точь как у За’о, монета на лбу, свисавшая с узкой дорожки волос выбритого на переднюю половину черепа, и перекинутая через плечо веревка с бахромой из перьев.

Мужчина был хмур, но окинув взглядом прибывших, в том числе подоспевших магов, позволил своему лицу чуть расслабиться.

— Вижу тебя, Тсу’тей. Вижу вас, воины, — он отсалютовал сначала предводителю отряда, а затем остальным.

— Аквей, — несколько склонился охотник, после чего протянул камень посланника. — Надеюсь, ноги ваших па’ли все также сильны, а равнины по-прежнему свободны.

— Эйва слышит тебя — все так, — согласился Аквей. Он развернул па’ли и дал знак, следовать за собой. Секунду спустя он выставил руку в бок, и за его предплечье зацепилась спикировавшая рити. Остаток пути сопровождался скармливанием мелконарезанных фруктов крылатому зверю.

Лин, как все новички в отряде, была предупреждена заранее о том, что их будет встречать единственный предводитель Всадников Равнины, потому не удивлялась никаким замашкам со стороны Аквея.

Лагерь Оланги располагался по окружности, центром которой служило высокое дерево. Оно серьезно уступало по размерам Дереву-Дому Оматикайя, однако бросало достаточно широкую тень, на конусы шатров.

«Наконец-то, хоть немного прохлады».

***

Лин развязывала ремни и веревки, крепившие груз к седлу, и старалась как можно незаметнее разведать обстановку. Теперь, когда их отряд влился в многочисленный лагерь, можно было использовать сейсмическое зрение с меньшей опаской. Впрочем, Лин не злоупотребляла даром, так как местные па’ли оказались более чувствительны и начинали беспокойно ржать, ощущая вибрации.