Можай

Появились у них и другие вопросы. Например, почему в верхах решили, что переселенцы благополучно добрались до Можая; что и там их не достала пандемия; что до сих пор их потомки живут там? Хотя, скорее всего, для тех, кто принимал решение об отправке экспедиции, главное было не в том, живут или не живут потомки, а в другом: сохранились ли на Можае те ценности, которые древние сапиенсы взяли с собой? Надо полагать, речь шла не о каких-то изделиях из драгметаллов, и уж тем более не о банкнотах, а о чем-то «научно-техническом». Возможно, о таком, чего еще не придумали ученые Межзвездного Союза. А насчет того, добрались сапиенсы до Можая или нет — так, собственно, в том и состоит задача Службы дальней разведки, чтобы давать ответы на подобные вопросы. С этой целью и намерены были послать туда танкистов вместе с танком.

И не только танкистов. Корабль СДР должен был доставить в систему звезды Можай целую бригаду специалистов. Правда, их высадка на одноименной планете не планировалась. Им предстояло, перейдя на спущенную с борта транспортника космоплатформу, заняться преобразованием места единичного прокола подпространства в Дыру, отвечающую всем принятым в Межзвездном Союзе нормам. Пока они будут этим заниматься, экипажу корабля надлежало доставить на вторую планету системы танкистов, Спинозу и пару грузчиков. В задачу грузчиков входила выгрузка продовольствия, медикаментов и разного оборудования, предназначенного для технической поддержки экспедиции — всяких запчастей и прочего, а также дополнительного боекомплекта. Грузчики должны были оставаться на складе, держать связь с танкистами и ждать их возвращения из разведывательного похода. А транспортник уйдет с планеты к месту «оформления» Дыры и, забрав бригаду, вернется на Землю. И вновь отправится в путь к Можаю только после сообщения Дария о том, что задание выполнено (или о том, что никого и ничего на планете обнаружить не удалось). Устраивать простой корабля Службы дальней разведки на Можае было нецелесообразно — ведь пришлось бы платить немалые полетные экипажу, плюс надбавку за сложность задания, плюс что-то там еще… В общем, проще было держать транспортник на земном космодроме «Вознесенск», который обслуживал и корабли Дальразведки, тесно связанной с военными.

Разумеется, разработчики экспедиции учитывали возможность того, что с ходу можно и не обнаружить на Можае признаков присутствия сапиенсов. Да, при подходе к планете транспортник запустит в орбитальный полет несколько спутников-наблюдателей. Но сумеют ли они разглядеть что-либо интересное, и когда это случится? Принятие решений о маршруте возлагалось на самих танкистов, которым предстояло сориентироваться на месте. И в этом им должна была помочь недельная подготовка в учебно-тренировочном центре Службы дальней разведки.

— Отправитесь туда завтра, — сказал Лер Добробако. — А сейчас располагайтесь в гостинице, номера вам заказаны. Гостиница «Рюмка»… то есть «Тверская», два квартала отсюда, за углом. Когда от нас выйдете, увидите сразу — на юго-востоке, торчит над крышами, она одна такая. И до утра свободны, а утром я вам позвоню. Да, если будете общаться с родными и близкими, и всякими знакомыми, о задании ни гу-гу! Мол, продолжаете службу в своем батальоне, служба идет нормально — и всё. Как там у вас говорится: «Порядок в танковых войсках»?

— Точно, — кивнул Силва. — Друзьям на радость, врагам на страх… Это как бы и так понятно.

— Чай не школьники, — добавил Диони.

— Не сомневаюсь, но я обязан напомнить. И еще одно… — Добробако обвел танкистов строгим взглядом. — Уже не приказ, не рекомендация, а просто большая просьба: не злоупотребляйте.

— Чем? — деланно удивился Дарий. — Свободой?

— Именно, — с иронией произнес дальразведчик. — У вас же в части кабаков нет?

— Кабаков нет, — подтвердил Силва. — Но часть-то у нас специфическая, танковая.

— А танки набиты аппаратурой, — подхватил Тангейзер. — За которой следует ухаживать. В частности, протирать… Спиртом…

— Понятно, — сказал Добробако. — У нас та же история с аппаратурой. Очень много на нее спирта расходуется. Почему-то…

— Еще бы! — усмехнулся Дарий. — Извечная проблема. Не беспокойтесь, господин Добробако, злоупотреблять мы не будем. У нас с Таном другие интересы. Мы все больше по театрам да по пинакотекам… Еще музыку любим, симфоническую… Разве что пивка отведаем, с вашего позволения. Под симфоническую музыку. У вас тут есть хорошее?

— Ну, это кому какое нравится, — уклончиво ответил дальразведчик. — Лично я предпочитаю «Афанасий». Но тут дело, наверное, не столько во вкусовых качествах, а в этакой корпоративности: Афанасий Никитин[3] был известным землепроходцем, так что он где-то наш коллега.

— Значит, попробуем «Афанасия», — сказал Дарий. — И вопросик все-таки можно, не совсем по теме?

— Это смотря какой вопросик…

— Как часто вы такие экспедиции направляете?

— Согласно плану работы, — сделав каменное лицо, отчеканил Добробако.

— Ага… — Дарий вдумчиво потер щеку. — Спасибо за исчерпывающий ответ. А нигде там, случайно, не обнаружили виновников сирмаргийской резни?