Моздокская крепость

Кизлярское командование, по приказу астраханского губернатора, собрало сильный военный отряд – с артиллерией, пехотой, конницей… И отправилось в урочище Мез-догу, в карательный поход. Наводить законный порядок на пограничной территории.

Община раскольников была разгромлена… На радость владельцам Малой Кабарды, которым, на сей раз, эта долгожданная воинская операция по возвращению наследных земель обошлась вообще без затрат! И людских потерь.

Русская армия сожгла дотла неправильные молельные дома и защитный частокол. Засыпала рвы, уничтожила все до единого жилища раскольников, вытоптала конницей поля с огородами… А разбежавшихся после короткого сражения, уцелевших вероотступников, всадники переловили и заковали в кандалы.

Нельзя сказать, чтобы этот поход окончательно решил проблему с самовольными поселениями в урочище Мез-догу. Раскольники, дезертиры и бродяги всех мастей упрямо пытались, снова и снова, малыми группами обосноваться в столь глухом, потаённом от царских властей местечке.

Ещё не раз русским солдатам приходилось наведываться сюда с внезапными инспекциями… Правда, не всегда успешно.

Случалось, что соседи-казаки, гребенцы и терцы, прослышав об очередном карательном рейде, спасали нелегальных поселенцев от жестокой расправы. В душе станичники сочувствовали раскольникам… Христиане, все-таки!

А некоторые старые казаки и сами тайком придерживались древних дедовских обрядов и раскольничьих традиций.

Кургоко Кончокин, подозревал о подобном тайном саботаже со стороны станичников. Только поделать ничего не мог.

Предупреждённые раскольники и дезертиры, перед появлением в урочище русского карательного отряда, скрывались в непроходимых лесных чащах. А когда солдаты уходили, спалив и разрушив, в очередной раз, всё незаконно построенное, вновь возвращались к своим разоренным очагам…

В конце концов, коменданту Кизляра надоела эта бесконечная игра в кошки-мышки. И он поставил в урочище Мез-догу постоянный вооружённый пост.

Малому и отдалённому от крепости подразделению кизлярского гарнизона вменили в обязанность не только разгонять и отлавливать появляющихся на слабо контролируемом участке терской границы раскольников и дезертиров. Дозорные автономного поста внимательно отслеживали и оперативно сообщали голубиной почтой своему командованию в цитадели обо всех настроениях, царивших среди местных племён… И наблюдали за передвижениями любых крупных вооружённых отрядов поблизости, за прохождением через урочище торговых караванов.

После того, как служивые обосновались в беспокойном местечке на постоянной основе, раскольникам с дезертирами пришлось искать себе другое укромное пристанище, для относительно безмятежной жизни. Зато сожжённые и заброшенные жилища, под самым боком у русских солдат, стал занимать и потихоньку обживать иной гражданский народ, прибившийся к военным…

За плечами у этих поселенцев было не очень понятное служивым прошлое. Но пришлые люди разных национальностей точно не являлись разбойниками. Они добывали себе пропитание тяжёлым трудом и никаких крамольных разговоров на религиозные темы, или против власти, меж собою не вели.

Солдаты этих мирных, безвредных поселенцев не трогали. Напротив – старались наладить добрые связи. Военные выменивали и покупали у гражданских еду и разные вещи, привлекали соседей к решению собственных задач. Заводили приятельские отношения… Так и жили долгое время.

…Кибитка резко качнулась вбок, угодив передним колесом в небольшую яму, которую возница проглядел в густой траве. И неспешный ход мыслей Кургоко Кончокина сбился.

Князь потёр пальцами лоб, стукнувшийся о край оконца кибитки… И постарался восстановить нить воспоминаний.

…Не в первый раз интересы двух сильных соперничающих империй, России и Турции, сталкивались на его родовых землях. И не всегда он, законный владелец урочища Мез-догу, Мекени и прочих терских угодий мог свободно распоряжаться наследным семейным достоянием! Без оглядки на политику сильных мира сего…

По итогам Белградского договора с Турцией, в 1739 году, русские настояли, чтобы пограничный участок терского левобережья навсегда отошёл к северной империи.

Князь горько усмехнулся… Исконная земля его предков стала мелкой разменной монетой в чужом политическом торге!

Сильные мира сего то воюют друг с другом, то мирятся. И постоянно делят чужие территории, как им заблагорассудится! Судьбы слабых государств и интересы малых народов никого не волнуют… Попробуй-ка уцелеть тут, в столь циничном и алчном окружении! Выжить, когда тебя рвут на части и свои, и чужие…

А ему, как главе клана, надо ещё сохранить и передать правнукам собранные предками фамильные земли. Если уж не хватает силёнок и ума это наследство приумножить!

…Итак, крохотное поселение в урочище Мез-догу, под боком у русских солдат, опять стало расти и укрепляться. На сей раз – с молчаливого попустительства военных.