Мозаика

Когда в мой белый храм жар-птица
Влетает, темное дразня.
На затуманенные лица
Ложится красный отсвет дня.

На белом фоне призрак красный
И отразивший солнце взгляд.
Она со мной. И вот – так ясно –
Мы совершаем наш обряд.

Обряд снятых противоречий
В том белом храме, где – как сны –
Лишь белые мерцают свечи
Благословением луны.

«Если мысль твоя богата…»

Если мысль твоя богата.
То и радость, в зло судьбе,
Словно перстень Поликрата,
Принесет волна тебе.

Уронила перстень в море –
Отуманила мечту.
Но примчит твоя перстень вскоре
Рыба чудная во рту.

Сохрани лишь самоцветной
Мысль к заветному утру,
Чтобы перстень ее ответно
Бросил новую игру.

«Я не хочу с тобой слиянья…»

Я не хочу с тобой слиянья.
Мне алый цвет свершенья незнаком.
Во власти белого сиянья
Расцвел я грезящим цветком.

Моей тоске ответного страданья
Я не ищу ни в ком.
Мое желанье:
Быть вдалеке мечтающим цветком.

«Скользя кометою случайной…»

Скользя кометою случайной
Сквозь голубую пустоту,
В твои глаза бросаю тайно
Мою далекую мечту.

Я медлю с ласковым приветом.
С улыбкой нежной над тобой.
И уплываю вновь к кометам
Своей дорогой голубой.

Счастье

(Рассказ)

I.

Двое было их – мужчин: студент Григорьев и поручик Маркевич.

Но одна была она – женщина, Мария Александровна, такая красивая, такая равнодушная.

У нее было много поклонников, но из пестрой толпы их она оказывала внимание только двум – студенту Григорьеву и поручику Маркевичу.

И оба они, Григорьев и Маркевич, знали об этом. Оба они любили ее, называли своим счастием и говорили, что она для них дороже жизни. Но они знали хорошо, что она может принадлежать только одному, – и вот почему они были соперники и враги, и вот почему ненавидели друг друга, хотя были друзьями детства. И оба желали зла друг другу.

А она равнодушно любила их ухаживание и любовь и не акала, кто из них ей больше нравится: Григорьев был умен, он говорил увлекательно и смело, а Маркевич был очень красив и прекрасно танцевал.

И чем равнодушнее и недоступнее была красавица, тем сильнее оба они, студент и офицер, хотели ее любви, и тем сильнее ненавидели друг друга и желали друг другу зла.

Другие поклонники Марии Александровны также хотели ее любви, но у них не было никакой надежды, как у тех двух, – и гордо и самоуверенно проходили среди них оба: красивый офицер и умный студент с вдумчивым взором. И вот встречались глаза их и смотрели друг на друга зло и с ненавистью, как будто хотели они уничтожить друг друга. И всегда, везде и во всем желали они друг другу зла и искали случая скомпрометировать, уронить в глазах ее друг друга, чтобы тот – побежденный был – навсегда отвергнут ею, а победитель, как трофеем победы, владел ею и ее любовью.

Так проходили дни, дни безумной любви и безумной ненависти и злобы. Так оба они искали счастья – любви Марии Александровны. И была она равнодушна и прекрасна, и все более хотели они ее любви, и все более ненавидели друг друга и желала друг другу зла.

Проходили дни. Одни поклонники уходили искать другого счастья – другой любви, и сменялись новыми, но неизменными и верными оставались те двое: студент Григорьев и офицер Маркевич.

2.

Полк, в котором служил поручик Маркевич, давал в Офицерском Собрании бал по случаю своего полкового праздника. Приглашенных было очень много, и среди них были Мария Александровна и студент Григорьев.

Мария Александровна, уставшая от танцев, сидела со своей кузиной Ливой в гостиной, оклеенной желтыми обоями, и кушала мороженое, а Григорьев и Маркевич танцевали в соседней зале.

Каждому из них казалось, что Мария Александровна весь вечер оказывала предпочтение не ему, а другому, и с ним танцовала, а на него не обращала внимания. И более, чем когда-либо они ненавидели друг друга и желали друг другу зла. И более, чем когда-либо, хотели они, каждый только для себя, счастья – любви любимой женщины, Марии Александровны. И уже злоба и любовь победили благоразумие, и с ненавистью смотрели они друг на друга и искали повода для оскорбления.