Московский завет

«В этом деле, безусловно, прав был Данте Алигьери, - бормотал себе под нос Лесюэр. - Все живет, дышит и движется любовью, начиная малой былинкой и заканчивая грандиозными светилами Вселенной… Такой закон вдохнул в природу Создатель, и разумнее всего с ним не противоборствовать, а научиться использовать в своих целях!»

Когда на пороге показался человек в прожженном плаще и подранной большеполой шляпе, Лесюэр приветственно раскинул руки и растянул губы в неподдельной радости.

- Как же я счастлив теперь встретить мастера, достойного быть творцом эпохи Ренессанса, в этой юдоли печали и слез, подлинном Чистилище! Но простите, друг мой, что не имею счастья вас знать по имени…

- Сальватор Роза, - не снимая шляпы, едва кивнул головой визитер. - Кукольных дел мастер.

- Вы, верно, устали с дороги и голодны? - заботливо продолжал Лесюэр. - За бутылкой доброго Анжу с восхитительным сыром, привезенным, прошу заметить, из Франции, мы вполне сможем насладиться и щедрыми земными дарами, и посланной Провидением приятной беседой.

Лесюэр подал знак слуге, а сам направился с кукольником, но не в свои апартаменты, а в какую-то крохотную коморку без окон, где обычно дворники хранят метлы и широкие деревянные лопаты для уборки снега.

- Видите, дорогой друг, - лицемерно пожалобился Лесюэр, - в каких условиях должно творить мастеру в Москве!

Появившийся слуга проворно расставил на отчего-то расположившимся в коморке мраморном столике фарфоровые тарелки, которые стремительно наполнились превосходным сыром и ароматными булочками, а также принесенными с дворцовой кухни в большой серебряной чаше ломтиками мясных, птичьих и рыбных деликатесов.

- Чем обязан столь приятному для меня посещению? - нарочито заинтересованно спросил Лесюэр, несмотря на всю очевидность причины визита. - Впрочем, простите покорнейше, месье Сальватор, вместо того, чтобы накормить голодного, сам пытаюсь насытить свое любопытство!

Не позволяя кукольнику ответить, композитор незамедлительно налил вино и, приподнимая бокал, воскликнул в излюбленной возвышенной манере:

- Выпьем за священных покровительниц художников дочерей Гармонии муз, чья природа, в переводе с эллинского, означает «мыслящие». Как установил вольнодумец Декарт, что и мы существуем, покуда мыслим! Слава музам! «Cogito ergo sum»!

Они выпили вино, и только тогда кукольник ощутил сжигающий изнутри смертельный голод. Он преподнес ломтик сыра к искусанным, опухшим губам, осторожно откусил, почувствовав нестерпимую боль во всем теле, убедился, что он действительно жив. Происходящее, начиная с невероятного посещения Гофманом, дорога в Москву и блуждания в поисках любимой, которые таинственным образом переплетались с разыскиванием кукол, не было посмертным бредом или же вызванной удушьем галлюцинацией. Все происходило на самом деле, являлось не вызывающей малейшего сомнения реальностью.

- Я ищу русскую девушку… Ее зовут Мария… - переведя дух, но все еще с трудом произнося слова, сказал визитер. - Она помогала работать над моими куклами, которые, как я вижу, сегодня оказались нужными вашему императору.

- Девушка… девушка… - нарочито задумался композитор. - Что-то слышал о русской беглянке, подобранной на дороге, но точно сказать ничего не могу… Впрочем, если вы останетесь и поможете мне подготовить ваших кукол для моего представленья, тем самым предоставите мне столь необходимое время для наведения справок и поисков… Тогда буду рад вам услужить всем, на что окажусь только способен!

Лесюэр ответил многословно и велеречиво, но если быть откровенным, то попросту обманул измученного и еле живого визитера.

Обманул, потому что все происходящее видел собственными глазами. Он прекрасно знал, что встреченную на дороге беглянку звали Мария Ивановна Раевская, которая из последних сил пыталась добраться в Вороново, надеясь освободить из заточения своего возлюбленного. Уверениям Мюрата, что они перевернули поместье графа, и в живых там не обнаружили никого, беглянка попросту не поверила.

Упрямая и своенравная, она постоянно пыталась сбежать из резиденции Неаполитанского короля, озадачивая и вызывая уважение у карауливших ее старых вояк.

Восхищенный необыкновенной красотой и статью, Мюрат, видел в ней знак Судьбы, и дар, преподнесенный благодарной Россией за грядущее избавление от кровавого захватчика. В благородных и страстных чертах юной девы Неаполитанский король также находил признаки своей будущей императрицы. Оттого маршал распорядился выделить во дворце лучшие комнаты и охранять «богиню русских лесов» как зеницу ока.

Да, она была уже рядом, здесь, в знаменитой усадьбе графов Разумовских на Гороховом поле, всего лишь нескольких шагах от своего кукольника. Они не знали и даже не могли догадываться об этой странной близости друг к другу, но уже дышали одним и тем же воздухом, ходили по одной и той же земле.

Она всем сердцем не верила в его смерть; он всем разумением верил, во что бы то ни стало, встретит ее снова.

Глава 25. Троянский конь для его величества