Московский лабиринт

— Артём, принеси рюкзак, — будничным тоном попросил доктор. — Только спокойно.

Физик подчинился. А я не сводила глаз с девчушки. Я бы смогла ее обезоружить. Без особого риска. Посмотрела на Грэя. И прочитала в его взгляде: «Не надо».

Он был прав. С местными нельзя ссориться. Даже если это всего лишь ребёнок. А ещё я чувствовала что-то вроде неловкости. От одной мысли, что придётся выкручивать эти тонкие, похожие на хрупкие тростинки руки… Наверное, ей так трудно держать этот тяжелый пистолет.

Я чуть-чуть двинулась вперед… Будет неприятно, если ее палец на спусковом крючке занемеет, сожмется в судороге…

И всё-таки она молодец. Не струсила, не сбежала. Одна с ржавой «пукалкой» против троих вооруженных взрослых. А на вид и не скажешь… Хлипкая, как только душа в теле держится. Лишь глаза… Только по ним и можно понять, что в нужный момент рука у неё не дрогнет…

Доктор стал выкладывать консервы на грязный пол.

Я заметила, как словно тень промелькнула на лице девочки. Банки были оклеены яркими этикетками: тушенка, рыбное филе, колбасный фарш… В герметичных пакетах — консервированные бутерброды и жареное мясо.

Павлик вытаращился не мигая, будто боялся — стоит моргнуть, и все это удивительное, почти сказочное изобилие растает без следа. Наверное, сейчас бы он легко поверил, даже если бы мы назвались не гномами, а черепашками-ниндзя…

Мальчуган шагнул вперед и тут же замер, просительно, страдальчески оглядываясь на свою защитницу. А та кусала губы, переводя взгляд то на нас, то на груду ярких банок и пакетов…

Мне стало стыдно.

В эту секунду из-за спины девочки выскользнула третья фигурка. Наконец мы смогли рассмотреть её получше. Во взрослом пиджаке с далеко перешитыми пуговицами, свисающем ниже колен, как пальто. Голова замотана косынкой — не разберешь, то ли он, то ли она.

Человечек проворно метнулся к груде консервов и ухватил большую пластиковую банку с тресковым филе. Банка вывалилась и покатилась по полу. Ребенок опять схватил её и опять выронил. Слишком большую банку неудобно держать в маленькой ладошке.

Было странно, что человечек не помогает себе второй рукой. Потом я присмотрелась к болтавшемуся длинному рукаву. Рукав был пустой.

Я села на корточки, подняла банку и сунула в тонкий пластиковый кулек. Протянула отпрянувшему ребенку. Глаза из-под косынки боязливо-радостно сверкнули в ответ. Тонкая ручонка потянулась в мою сторону.

— Не трогай, — с безнадежностью выдавила девочка. Она всё ещё держала нас на мушке и боялась двинуться с места.

Но тут не выдержал Павлик. Подскочил к разложенным консервам и схватил упаковку с жареным мясом. Отбежал в угол и принялся изо всех сил кромсать ее маленьким ножичком.

— Брось, брось! — закричала девочка. — Оно отравлено!

Тот и ухом не повел. Подцепил кусок, торопливо отправил прямиком в рот. Потом еще один, ещё… Словно целый мир стоял у него за спиной и только о том и думал, как бы отнять у него вожделенную сочную мякоть.

Девочка опустила пистолет и кинулась к упрямому Павлику, отчаянно пытаясь выдрать упаковку из его цепких «клешней». Мальчуган хныкал, но не сдавался. Замотанный в косынку ребенок-калека удивленно наблюдал за этой титанической борьбой.

Грэй и Артем подняли рюкзаки и через дыру в стене выбрались из комнаты. Я замешкалась. Всё-таки вернулась и схватила из груды продуктов точно такой же пакет с мясом. — Смотрите!

Разорвала упаковку, дослала кусочек и принялась жевать под пристально-испуганным взглядом девочки. Проглотила.

— Не отравлено. Понимаешь?

Она слабо кивнула.

— Можно есть. Только не всё сразу. А то заболеете.

Пора было идти.

Но что-то не отпускало меня. Я сдвинула «ночники» и несколько секунд смотрела на детей так. Пляшущий огонек светильника придавал худеньким лицам больше жизни, чем её было на самом деле.

— Вам надо уходить, — выговорила я наконец. Из этого дома. Из этого квартала. Следом за нами могут прийти другие… Опасные.

Распахнула железную дверь и, взлетев по лестничному пролёту, догнала своих. Грэй и Артём молча стояли в сумрачной комнатке без окон и ждали.

Они слышали? Да, я сделала глупость. Теперь по Развалинам поползут слухи. О трёх выбравшихся из-под земли беглецах. О том, что по пятам за ними движется беда.

Такую интересную историю осведомители не прохлопают. А честные — могут испугаться. И не пустить нас в свой район.

Доктор был без «ночников» и шапочки. Я могла видеть лицо.

— Грэй…

— Да, я знаю… Все правильно, Таня.

Взглянул на меня, будто ничего не произошло. Прищурился почти весело:

— А теперь нам надо оказаться как можно дальше отсюда.

Глава 2

Короткий коридорчик. Перекошенная и свисающая на одной петле дверь. Наконец-то мы шагнули к яркому дневному свету. Первое, что я заметила — кусок выгоревшего календаря на стене. Число «2012» и смешной разноцветный драконник всё ещё отчётливо выделялись на желтоватом фоне. Точно такой — я купила на вокзале, по дороге домой… Повесила его у нас в гостиной, рядом с книжной полкой… Январь 2012-го, как раз после успешного завершения первой сессии… Последняя мирная поездка в Воронеж.