Московский лабиринт

Деревянный пол — едва ли не весь выломан с мясом, а это клочок бумаги — уцелел.

Другие открытия оказались не такими приятными.

У пустого оконного проёма стоял юноша лет шестнадцати и пристально вглядывался куда-то наружу.

Был он высок и костляв. Одет в драный российский камуфляж. В руке держал нож. Хороший спецназовский нож. Кажется, что-то строгал из куска деревяшки. Рядом с его коленом к стене был прислонен АКМ.

Остатки половиц заскрипели у нас под ногами, но юноша обернулся не сразу. Пробормотал:

— Иришка, я же говорил внизу посидеть…

Увидев нас, он оцепенел.

— Привет, — сказал Артем. — Мы тут проходили мимо…

Физик нервно ухмыльнулся. Запас его красноречия слишком быстро исчерпался.

Грэй более конкретен, хотя и вежлив:

— Пожалуйста, положи ножик и отойди в сторонку.

Юноша покосился на свой АКМ, но не стал возражать. Пистолеты-пулеметы в наших руках выглядели разумными аргументами.

Доктор взял автомат, а нож зафутболил глубоко под края половиц.

В это мгновение ситуация осложнилась. В оконном проёме возникла еще одна физиономия. Почти детская. Физиономия удивлённо моргнула и не слишком дружелюбно на нас вытаращилась. А со стороны дверей заскрипело. Кто-то невысокий зыркнул внутрь и исчез, быстро, как привидение.

Грэй, не сводя глаз с местных, хлопнул меня по плечу. Я поняла без слов. И пока мы с Артёмом шли в дальний конец комнаты, балансируя на гнилых досках, и карабкались через высокий подоконник, Грэй осторожно пятился, прикрывая отход.

Когда он последним спрыгнул на кучу мусора, мы бросились за угол ближайшего здания. Промчавшись квартал, резко метнулись влево. Нырнули в кусты. Ещё пару кварталов бегом. Удивительно сохранившийся скверик. Грэй освободился от трофейного АКМа, сунув его в густую траву.

Минут пятнадцать мы без передышки неслись, петляя между домами и никого не встретив. Кругом был обычный пейзаж. Мусор, остатки домашнего скарба, разбросанные поперёк улиц. Всё покрыто застарелой грязью и пылью. Только трава, пробивавшаяся везде сквозь мусор, сквозь трещины на асфальте — да еще деревья были живыми. И совсем живыми казались солнечные лучи в россыпях битого стекла на тротуарах.

Солнце пекло так, что мы сразу взмокли, словно лошади на скачках. А воробьи радовались и громко чирикали. Солнцу и воробьям не было дела до наших игр.

Чуть сбавили темп. Артём уже порядочно запыхался. Но держался молодцом:

— Ребята… а куда мы вообще-то движемся? — спросил он, сдирая с себя шапочку.

— До следующего входа в подземную сеть — километра три, — пояснил Грэй. — Это другая ветка, по ней даже в Химки можно добраться.

— Ты проверял, от Чингиза нет сообщений? — напомнила я.

— Ничего, — вздохнул доктор.

Спустя пару минут мы поняли, что за нами следят. Да, мы по-прежнему никого не видели. Кругом было пустынно. И воробьи чирикали так же беззаботно. Только ко всему этому добавились шорохи — едва различимые. Иногда — слабый хруст стекла под ногой. Иногда в окнах мелькали неясные силуэты. Это раздражало. Будто чужой взгляд, всё время направленный тебе в затылок.

Но на самом деле чужаками здесь были мы.

И так уж погано вышло, что с самого начала гостям и хозяевам пришлось наставлять друг на друга оружие. После такого глупо ожидать радушного приёма.

Асфальт мягчел под солнцем. Даже в тени было жарко. Я давно последовала примеру товарищей и стащила шапочку. И все равно пот заливал глаза.

Мы шли вперёд. Нас не останавливали. Пока они только наблюдали.

Откуда-то издалека послышалось характерное жужжание. Я рванула Грэя и Артема за плечи. Мы нырнули в ближайший дверной проём и замерли, прижавшись к стене.

Вертолетный робот пронесся над крышами. Завис. Опять начал приближаться. Физик беззвучно, одними губами выругался матом. Потом так же беззвучно попросил у меня прощения…

А «шпион» еще долго ходил над кварталом большими кругами. Но снижаться не стал. Не по нашу душу.

Мы обождали, пока все стихло. И высунулись из укрытия.

— Э-эй! — донеслось от соседнего здания.

Грэй дернул Артема за куртку, пригибая книзу, а сам осторожно глянул в окно. Снова присел. Зашептал:

— Не меньше трёх. С автоматами. Второй этаж, угол.

— Эй! Поговорить надо! — голос звучал молодо, но с командирски-басовитыми нотками. Как у человека, не привыкшего разбрасываться пустыми словами.

— Думаю, с той стороны тоже ждут, — почесал подбородок Грэй.

— Я проверю, — дернулся физик.

— Зачем. И так ясно. Нас взяли в кольцо.

Артём нервно поёжился. Достал из кармана флягу с водой, сделал изрядный глоток. Спохватился и торопливо предложил мне. Я не отказалась. Потом дала флягу доктору. Пока он пил, ещё раз проверила свое оружие. Чисто машинально. Но неужели нам всё-таки придётся в них стрелять?

— Эй! Вы чё там, оглохли на хрен? — тем временем вмешался другой, более тонкий и нетерпеливый голосок.

— Что будем делать? — наморщил лоб Артём. — Отбиваться?

— Иногда ты меня пугаешь, мой друг, — усмехнулся доктор. — Люди соскучились по общению. Откровенному и неформальному. Что ж их убивать за это?

— Под дулом автомата — это уже не общение, а извращение.