Морской охотник (Художник И. А. Коминарец)

Лида обыкновенно встречалась с Катей в большом саду за домом сапожника Дракондиди. Белый домик сапожника Дракондиди стоял на главной улице и был известен всем в городе по большому жестяному сапогу, висевшему над дверью вместо вывески. Теперь сам Дракондиди был на фронте, жена его с детьми-давно в отъезде, домик разбит снарядом, и только сапог висел по-прежнему над вышибленной дверью. А сад за домом, всеми забытый и заброшенный, разросся густо и дико.

Под жестяным сапогом Лида остановилась и осторожно оглянулась… Так требовала Катя : входить в дом Дракондиди, чтобы никто не видел.

Главная улица была пуста, и Лида нырнула в дверь. Крыша с домика была сорвана, и вверху голубело высокое небо. Птичка, вспугнутая Лидой, метнулась, вылетела через пролом крыши и исчезла в вышине. Пройдя сквозь домик, Лида нырнула в сад, и он охватил её со всех сторон тенистой густой листвой. Все тропинки успели зарасти. Лида шла осторожно, раздвигая руками колючие ветки. Море виднелось в просветах между листвой.

Лида нашла Катю на большом камне, вывалившемся из разбитой стены. С камня было видно всё море, от края до края. Катя, чёрненькая, худенькая, стояла на камне и смотрела в море не отрываясь, не шевелясь.

Когда Лида подошла к ней, она даже не повернула головы.

- Это ты? - спросила она спокойно.- А я думала, ты уехала.

И Лида, задыхаясь от волнения, рассказала, как утром у себя на дворе они нашли раненого краснофлотца, как он только на мгновение пришёл в себя, а потом опять впал в беспамятство и как он лежит сейчас на кровати у Марьи Васильевны.

- Ему плохо, очень плохо, так плохо, что доктор даже не позволил его нести в госпиталь. Понимаешь, его нельзя шевелить, нельзя трогать. За нами заехала машина, чтобы везти нас на станцию, но как же оставить его одного в пустом доме? Мама сказала, что мы не поедем.

Катя молчала, не проявляя ни любопытства, ни удивления. Она только равнодушно спросила:

- Он с вами разговаривал?

- Нет. Он бредил.

- Бредил?

- Бормотал что-то совсем бессвязно. Я ничего не могла разобрать. Но несколько слов произнёс он ясно, и я их запомнила.

- Несколько слов? Что же он сказал?

- «Передайте Королькову: когда свет горит, она в бухте». Видишь, это тоже сказано в бреду и тоже непонятно.

- Ага.

И Катя замолчала, внимательно глядя в море.

III

Лида поняла, что нужно заговорить о другом. Тогда Катя сама начнёт расспрашивать о раненом краснофлотце.

И спросила:

- Что ты там видишь?

- Катер.

Лида напряжённо, вглядывалась в морскую даль, туда, куда смотрела Катя, но ничего там не видела, кроме кой белой полосочки, быстро передвигавшейся. И только сейчас она поняла, что эта полосочка - пенистый след крохотного судёнышка, которое стремительно мчится там, вдалеке.

- Ну и глаза у тебя! - сказала Лида.

- Обыкновенные глаза, - ответила Катя.- Я просто приучила их смотреть на море. Если приучить свои глаза, будешь видеть на море всё.

- Когда же ты приучила свои глаза?

- Когда командовала крейсером «Победитель».

- Ты командовала крейсером «Победитель»?

- Да. Когда я жила там, на том берегу.

И Катя показала на далёкие горы противоположного берега, словно висевшие в воздухе. Всё самое необычайное, что Катя рассказывала Лиде, происходило с ней, по её словам, когда она жила на том берегу.

- Этот крейсер был ненастоящий? - спросила Лида робко.

- Конечно, ненастоящий,- сказала Катя.- Это было одно такое место, которое я называла крейсером «Победитель». Про это место никто не знал, кроме меня.

- Какое же это было место?

- Пещера.

- Пещера?

- Ну да. Я полезла в горы над морем и вдруг открыла пещеру. Перед входом в эту пещеру-выступ вроде каменной Площадки, и висит он прямо над морем. Если смотришь оттуда вниз, ничего, кроме воды, не видишь. Кажется, будто стоишь на мостике огромного корабля и плывёшь, плывёшь… Это и был мой крейсер. В пещере я устроила капитанскую каюту, принесла туда ком пас, карты - они, наверно, и до сих пор там. Оттуда, с мостика моего крейсера, я смотрела в море и вот научилась..

- Теперь я тоже хорошо вижу катер,- сказала Лида.- Он идёт сюда.

Действительно, катер приближался, увеличиваясь. Два белых бурунчика справа и слева от него сияли на солнце.

- Я все типы катеров знаю,- сказала Катя.- Это морской охотник.

- А за кем он охотится?

- За подводными лодками.

Теперь катер был отчётливо виден: голубой, с двумя тонкими радиомачтами, с флагом на корме. Он нёсся так быстро, что, казалось, вот-вот выскочит из воды. Курс он держал прямо на самый конец мола.

- Сейчас немцы начнут стрелять,- сказала Катя.- Они всегда открывают огонь, когда какое-нибудь судно подходит к молу.

И едва она произнесла эти слова, как раздался сначала отдалённый выстрел, потом протяжный и противный вой летящего снаряда, грохот взрыва. Снаряд упал в море перед городом, подняв столб ослепительно белой пены, смешанной с бурым дымом.

IV

- «Передайте Королькову: когда свет горит, она в бухте»,- повторила Лида.

- Замечательно! Тут вся его тайна.

Лида засмеялась.

- Почему, пока ты не поступила к нам в школу, я никаких тайн не видела, а теперь, когда я с тобой подружилась, всё тайны да тайны?