Морские рассказы

Мы, стоявшие по левому борту, побежали к вантам фок-мачты. Нужно было вспрыгнуть на борт и с наружной стороны подняться по выбленкам вант фока до саллинга фока – небольшой круглой площадки, без каких-либо ограждений, дальше мачту продолжала фор-стеньга, оканчивающаяся также саллингом фор-стеньги. На правом саллинге нужно было пролезть через отверстие саллинга у мачты, снова вылезти на наружную сторону вант фор-стеньги и лезть до площадки, от которой начиналась форбом-стеньга, очередной кусок мачты, третий по счету. Оканчивалась мачта форбомбрам стеньгой, вершина которой называлась клотиком. Чуть ниже клотика, примерно в 2,5 метрах была расположена саллинговая площадка, имевшая ограждение на уровне пояса. Здесь мог располагаться вперед смотрящий.

Задача наша в физзарядке заключилась в том, чтобы достигнуть форбомбрам саллинга, перелезть на другую сторону и спуститься по вантам правого борта. И так три раза. С непривычки дело оказалось очень тяжелым. Увидев, что я на втором подъеме стал задерживать своих товарищей, боцман разрешил мне закончить зарядку.

Я прошел на бак и стал внимательно рассматривать парусник. Каждая мачта состояла из четырех частей, собственно из мачты и трех стеньг. Исключение составляла бизань – цельная, имевшая один саллинг ниже клотика. Она была снаряжена одним большим парусом – бизанью и одним малым – бизань-стакселем. Каждая мачта и стеньга несли по одному парусу, верхние концы которых были закреплены на соответствующих реях.

Завтрак был на палубе. Расстелили чистый брезент, на него поставили несколько больших медных чайников со сладким чаем и подносы, на которых были разложены куски хлеба с небольшими порциями масла. Каждому полагалось по одному куску хлеба и кусочку масла – как и в мореходке.

В этот день не было никаких занятий, поскольку одна смена курсантов убывала, а другая не прибыла полностью. Меня с утра отпустили в увольнение на берег. Я прогулялся по Кандалакше, это оказался маленький, невзрачный городок, без каких-либо примечательностей. Погуляв пару часов, решил слазать на сопку, вплотную примыкавшую к городу. Это не просто было сделать – склоны, поросшие мхом, травой и мелким кустарником, были крутыми, и я потратил больше двух часов, пока взобрался на вершину. И был вознагражден – вид был великолепный. Слева и сзади – к Финляндии – возвышались такие же невысокие сопки – зеленые с вкраплениями серого мха, на юго-запад простирался Кандалакшский залив Белого моря. Стоял штиль, зеркало воды приняло цвет неба и на горизонте, в дымке сливалось с ним. Парусник сверху выглядел как на рисунке – я пожалел, что со мной не было фотоаппарата.

Спустился гораздо быстрее. Подошел к причалу – шлюпка постоянно курсировала от «Ратманова» – и вернулся на судно. Обед я прозевал, ребята угостили сухарями и остатками утреннего чая. После скудного ужина – на паруснике была острая нехватка продуктов, так как отпущенные на предыдущую практику практически закончились, а для наших ребят еще не получили.

Часов в восемь вечера ко мне подошли мурманчане и попросили втихаря привезти им белого вина, отметить прощанье, благо в этот день им подвезли и роздали стипендии – по 50 рублей за месяц.

Надо сказать, что обилие молодых людей, собранных в одном месте, волновало, очевидно, женскую часть Кандалакши, неизбалованную обилием потенциальных женихов, поэтому вечером мимо начали проплывать лодки, в которых сидели девицы, какие с парнями, а какие и без.

Каждый такой проплыв мимо судна сопровождался шутками, задирками, смехом, но не было мата, непристойностей.

Одну из таких лодок с одинокой девушкой подозвали к борту, меня загородили от возможных взглядов вахты, и я спустился, с их помощью в длинную, узкую лодку.

Попросив разрешения сесть за весла, я быстро поплыл к причалу, а поскольку сидел лицом к девушке, я смог разглядеть ее. Она была красавица! (Всю оставшуюся жизнь я корил себя за то, что не спросил у нее адреса.) Белое, матовое округлое лицо, серые глаза, окаймленные черными ресницами, дугообразные черные брови, розовые, без каких-либо признаков помад, губы, черные волосы, гладко зачёсанные собранные сзади в пучок. Были какие-то незначащие разговоры, мне нужно было постоянно оглядываться, чтобы попасть в нужное место на причале. Она пообещала меня ждать и я, привязав лодку, побежал в привокзальный буфет за белым вином. Буфетчица посмотрела на меня как-то странно, когда я протянул ей деньги и попросил отоварить на все. Достав из подсобки скамеечку, она сняла десяток пыльных поллитровок сухого белого вина, стоявших здесь с основания буфета, и, поскольку невозможно было донести покупку в руках, она выручила, дав напрокат авоську, с обязательством вернуть.

Еще когда я загружал авоську, то почувствовал какой-то дискомфорт, что-то не то, что надо было сделать. Но раз белое вино, так нате вам белое вино, к тому же очень дешевое – копеек 70 бутылка.

Девушка меня ждала. Я погрузился в лодку и поплыл к судну, снова искоса любуясь красавицей. Ну почему я не спросил ее имени! Адреса!