Морпехи. Марш-бросок

Группа шла колонной. Ближайшие к друг другу люди периодически перекидывались парой слов, дабы скрасить скуку и отвлечься. Лес казался бескрайним. Он периодически сменялся, от светлого лиственного до тёмного хвойного, где лучи солнца с трудом пробивались до земли, освещая те редкие травы, которые рискнули там вырасти. В хвойном лесу идти было куда проще и легче. Не было необходимости постоянно смотреть под ноги, дабы не угодить в яму или не наступить на какое-нибудь насекомое или зверька, притаившегося среди густой травы.

За целый день ходьбы группа прошла почти сорок километров. Но этот путь для Алисы и Глеба оказался самым сложным. Девушка натёрла ноги, и последний километр прошла лишь благодаря своему мужу и Сергею. Белов всячески ей помогал, подкладывая на мозоли листочки.

Нок в этом деле оказался незаменим, в лесу среди деревьев и других растений он ориентировался очень хорошо. Всегда знал, какое растение ядовито, а какое можно употреблять в пищу. В лиственном лесу встречались даже плотоядные экземпляры. И, по словам клона, питались они отнюдь не насекомыми, а даже мелкими животными. Хотя, как помнили Лёня и Денис, некоторые здешние насекомые могли бы и поспорить в размерах с млекопитающими. Но к счастью, ни огромных муравьёв, ни пауков они не встречали. Лишь мелкие зверьки иногда выскакивали из своих убежищ, когда кто-либо из людей на них наступал. Крупные же звери днём уходили от человека подальше, тем более, если этот человек не один. Для зверей, будь они хищниками, или же травоядными, люди в таком количестве представлялись стаей. Стая в лесу всегда охотится, и поэтому лесные обитатели старались держаться подальше от любого охотника. Такова психология любого существа. И лишь немногие животные могли напасть, несмотря на численное превосходство людей. В большей степени такое нападение было защитной реакцией.

Место для привала искали долго, необходима была вода, которая у них быстро заканчивалась, и удобное место, чтоб до утра ночные охотники их не тревожили. Для хищников, которые проявляли активность лишь в тёмное время суток, не было принципиальной разницы, на кого нападать. Они понимали, что их оружие — это внезапность и скрытность, поэтому могли напасть и на стаю. Их жертвами могли стать и другие хищники, вне зависимости от своих размеров и повадок, поэтому сохранность жизни в ночное время зависела лишь от того, насколько эту жизнь оберегало любое существо в этих лесах. Это правило касалось в том числе и людей.

Отклонившись от маршрута на пару километров, Артур привёл группу к небольшому лесному озеру. Слегка заболоченный водоём с пологими берегами и естественными притоками от родников занимал площадь с хоккейную коробку.

Каждый уже знал свою роль в подготовке временного лагеря. Лёня с Глебом ставили две палатки, Сергей и Саша заготавливали дрова на ночь. Поскольку костров решили жечь несколько, то и топливо подобилось в большом объёме. Один костёр должен быть основным, и четыре по периметру лагеря, дабы не каждый зверь рискнул подходить, а те, кто преодолев страх перед огнём таки решит напасть, должны были встретиться с клонами и дежурным, вооружённым автоматом.

Ужин приготовили из прихваченных в дорогу скоропортящихся продуктов. Ночь принесла для уставших организмов долгожданный отдых.

Люди в таком темпе продвигались каждый день, преодолевая в среднем по тридцать пять — сорок километров. День проходил практически без каких-либо приключений. Диковинные для землян обитатели леса иногда показывались людям на глаза, но не более. Любая попытка приблизиться к ним заканчивалась тем, что одиночные звери сбегали от людей. Ночные визиты хищников проходили не так спокойно, как днём, но стрелковое оружие вносило свой вклад в безопасность людей. И знакомый с местной фауной Лёня, и клоны слыша шуршание в кустах или в глубине леса всегда надеялись на то, что существо, приближающееся к ним, не обладает внушительными размерами и не слишком голодное. Ведь совладать с гориллоидом или бругаром сейчас люди точно не смогут. Этих переростков остановить можно только при наличии крупнокалиберного пулемёта.

— Ну что, ещё день пути и наконец-то дойдём до портала? — Лёня выскреб из железной тарелки остатки сваренной на воде крупы.

— Слушай, ты же раньше охотился. Чего мы пустую перловку едим? — спросил Саша, через силу пережёвывая безвкусную кашу. Еда уже перестала быть противной, и люди ели просто для того, чтоб желудку было что переварить и взять из еды хоть какую-то энергию.

— Кто, я?! Так это когда было-то! Ты думаешь, зверя поймать — это пятиминутное дело, что ли? Можно целый день убить на это.

— Нет у нас времени. Хорошо, хоть арахот не достаёт нас. Сколько мы уже идём? Неделю? Семь дней! А если ещё охотиться начать… Крупы есть, вода тоже, не голодаем. Так что тратить время на охоту — не вижу смысла, — отозвался Денис.

— Да я так, спросил только. Была б еда, я хоть месяц ходил бы, — ответил Попченко.