Морозов. Книга 3

Мы оказались в столовой, совершенно лишенной пыли.

— Как так получилось, что здесь такая чистота, — удивился Виктор. — Здесь никого не должно быть.

— Это домовой заботиться об особняке.

— Ты ведь не серьезно, — поразился антимаг и оглянулся.

— Серьезно, — ответил я. — Он и есть свидетель преступления. И я очень хочу с ним побеседовать. Может быть, он чего и расскажет.

— И тот вой…

— Промышленника убили почти месяц назад, — пояснил я, предложив напарнику присесть за стол. — Тело вывезли. Записи подменили. Домовой остался один и немного одичал.

— Поверить не могу, что ты не шутишь.

С кухни донесся звон посуды, и Виктор вздрогнул, хватаясь за нож. Потом посмотрел на меня и виновато пожал плечами.

— Милсдари, что желаете к чаю? — донесся до нас дружелюбный голос. — Есть печенье с орехами.

— Мы будем благодарны за любое угощение, Прохор, — ответил я.

Спустя минуту в комнату вошел невысокий мужчина с бледным лицом. Похоже, он потратил время на стрижку, обкорнав небрежные пряди, побрился и срезал когти. Домовой все еще выглядел немного дерганным. Большие уши шевелились, улавливая звуки. Мужчина окинул столовую придирчивым взглядом и криво улыбнулся.

— Здравствуйте, — неуверенно сказал Виктор и от этого я опешил.

— Ты видишь его?

— Меня можно видеть, если я того желаю, — смущенно пояснил Прохор. — У домовых такая особенность есть. Талант, коли вам будет угодно. Вы уж не обессудьте. Я сейчас немного не в форме.

— Прохор, не стесняйся, пожалуйста. Мы не станем тебя судить.

— Хорошо, — он часто закивал и наконец поставил на стол чайник, который до того держал в руках. — С шиповником и облепихой. Как хозяин любит… любил…

Мужичок опять посмурнел и быстро вышел из комнаты, и вернулся несколко минут с пустя. В лапе он держал корзинку с печеньем. Я собирался сделать вид, что доволен угощением, чтобы не обидеть домового, но выпечка и впрямь была вкусной.

Кажется, Виктора это тоже удивило. Антимаг пристально осматривал слугу, будто он был как минимум одно из чудес света. И был в восторге от увиденного.

— Так вы домовой.

— Он и есть, — вздохнул мужчина и неловко отодвинул стул, чтобы вновь придвинуть его к столу.

— Присядь, пожалуйста.

— Как можно? — охнул Прохор и даже попятился.

— Здесь нет твоего хозяина, — напомнил я и мужчина понурился.

Он занял стул и сложил руки на коленях.

— Расскажи, что ту произошло месяц назад.

Я подумал, что сейчас начнется повествование в стиле Тихона, но домовой вел разговор иначе.

— Хозяин не ждал гостей. Кто-то из охраны впустил их во двор. А потом он сам открыл им дверь.

— Почему не ты? — уточнил Виктор.

— Меня хозяин в тот день отослал в подвал, проверить вино и выбрать бутылки для ужина. Когда я вернулся, он был уже мертв.

Мужчина вздохнул и ухватил себя за волосы. Затем принялся раскачиваться, тихонько приговаривая:

— Будь я в доме, то сумел бы помочь. Хоть хозяин и не был очень добр ко мне, но все же был! А теперь мне тут не место. И придется уйти. В Профсоюз.

При упоминании этой организации Прошка побледнел так, что стали заметны вены под тонкой кожей.

— С этим разберемся, — пообещал я, внезапно поняв, что не смогу оставить этого родича Тихона в беде.

— Как разберетесь? — домовой поджал ноги под стул и скрестил руки на груди.

— Найдем тебе новый дом.

— С договором? — шепотом уточнил Прохор.

— С ним самым.

— Правда? — он часто заморгал, пытаясь остановить слезы, но одна капля все же сорвалась с века и покатилась по щеке.

Мужчина смахнул ее ладонью и тотчас вытер о платок, который вынул из кармана.

— У меня и документы есть. И отзывы от прежних хозяев. И…

— С этим позже, Прохор, — попросил я. — За тебя поручился Тихон, а ему я доверяю.

— О, — просиял домовой. — Он моя родич. Правда, из дворовых. Но все же.

— Так по поводу напавших на твоего бывшего хозяина, — напомнил я. — Что можешь о них сказать?

— В рясах были. Как монахи. Но не из Синода, точно знаю, — зачастил Прохор. — Люди как люди.

Он принялся детально описывать гостей. И у антимага едва челюсть не отвисла от такого перечисления всех особых примет, которые перечислял домовой. Описание заняло добрых десять минут. А затем Прохор почесал заылок и неуверенно добавил:

— Вроде все. Память плохая стала. Раньше все десятилетиями помнил. А теперь напрягать мозги приходится. Да и проверять, не забыл ли чего.

Мы переглянулись с Виктором, и тот выглядел задумчивым. Поднялся со стула и вынул из кармана монету. Подкинул ее, поймал и взглянул на выпавшую сторону.

— Решка, — тихо сообщил Прохор и виновато пожал плечами, когда парень обернулся. — Вы ведь мне не обманули, милсдарь? Правда поможете мне с работой?

— Слово Морозова, — сказал я и протянул ему руку.

Домовой тотчас ухватил мою ладонь и крепко пожал ее. Его лицо озарила такая радость, что я решил обязательно узнать побольше о Профсоюзе, который так пугал домашнюю нечисть.

— Но мне собраться надобно, — забеспокоился Прохор. — Котов собрать. Я их бросить не могу. Да и в доме коты всегда нужны.

— А собаки?

— Одна только осталась, — вздохнул домовой. — Внутрь не идет. Ходит вокруг дома и грустит.