Моролинги

– Не выйдет, – помотал он головой и полуметровыми садовыми ножницами. – Он не впустит. Когда я попросил его подписать контракт вместо Корно, он велел оставить контракт в тамбуре. Я ответил, что по инструкции я обязан видеть того, кто подписывает контракт. Тогда он послал меня к черту.

– Наверное, он заметил эти ножницы. На его месте я бы ни за что тебя не впустил.

– Нет, – серьезно возразил оперативник. – Ножницы я повесил сзади на поясе. Он не мог их видеть.

– Ладно, сделаем так. Ты начнешь взлетать и заденешь его флаер. Крылья ему ломать не надо, но сигнализация должна сработать. Не перепутай, его флаер синий, трехместный. «Хонда-Джет», кажется.

Оперативник бойко ответил, что мой план ему ясен и что он находит его крайне удачным.

– По инструкции, – сказал я, – любой план начальника считается удачным до тех пор, пока не провалится.

– Так точно, – согласился оперативник.

Я обошел вокруг дома, прижимаясь к стене и подползая под низкими окнами. Встал сбоку от входной двери. По моему взмаху, оперативник завел двигатель и стал сдавать назад, стараясь угодить крылом в дверь синей «Хонды-Джет». Помятую дверь заменить дешевле, чем обтекатель или крыло. Взвыла сирена сигнализации. Я узнал арию Сирены из «Одиссея» в постановке Фаонского Оперного. Эстет чертов…

Эстет в желтом шелковом кимоно и сандалиях на босу ногу выскочил из дверей секунд через десять. Он стремглав бросился к флаеру, на бегу посылая проклятия на голову идиота-садовника. У посадочной площадке я сумел поймать его за руку. От неожиданности Амирес забыл, что у него еще есть шанс вырваться и убежать под защиту соседей. Мгновение спустя, он этот шанс потерял: я заломил ему обе руки и потащил обратно в дом. Он шипел, что я за это отвечу. Я говорил, что готов ответить, но у него дома, один на один. У дверей выяснилось, что замок заблокировался, а ключ Амирес в спешке забыл прихватить. Пришлось приковать его к оконной решетке и вскрывать дверь тем же способом, что и позапрошлой ночью.

– Ах вот как вы влезли! – шипел он, наблюдая, как я настраиваю сканер-ключ.

– Не болтай под руку, – отвечал я. – Чем дольше я буду возиться, тем вернее ты схватишь воспаление легких.

На улице было минус один, и Амирес дрожал, как мокрый шнырек. Глядя на него, мне самому стало холодно. Сканер-ключ, словно в издевку, делал вид, будто впервые столкнулся с этим замком.

Тьфу, это же другой сканер-ключ – прежний конфисковал Виттенгер. Наконец дверь поддалась. Мы вошли в тесный тамбур. Амиреса уже не надо было принуждать – он хотел поскорее оказаться в тепле. Я взял с него слово не бросаться сразу к видеофону. После того как я захлопнул внешнюю дверь, внутренняя сама собой разблокировалась.

– Мне нужно одеться, – сказал Амирес, стуча зубами.

В стенном шкафу в холле я нашел какое-то пальто.

– Это Чарльза, – запротестовал он. – Я не могу…

Через минуту выяснилось, что он солгал: надеть то пальто ему не составило никакого труда.

Мы расположились в гостиной, друг напротив друга. Я выставил на журнальный столик пузырек с бутабарбиталом, баллончик «Космической свежести» и литровую бутылку «Столичной».

– Выбирай, от чего ты хотел бы уснуть.

– Я вас не понимаю, – ответил Амирес и зарылся носом в пальто.

– Это от того, что у тебя замерзли мозги. Я пойду тебе навстречу и дам твоим мозгам время согреться. Пока начну говорить сам. В баллончике, как ты, наверное, догадался, не «Космическая свежесть»… кстати, водка в бутылке самая настоящая, попробуешь?

Он отказался.

– Как хочешь. В принципе, ты мне нужен трезвый, поэтому дважды не предлагаю… Так вот, в баллончике не «Космическая свежесть», а «Буйный лунатик». Это такой газ, я им надышался в кабинете Корно. Сначала я подумал, что газ был предназначен для грабителей, но потом вспомнил, что заснул я после того, как включил компьютер. До этого я некоторое время осматривал стеллажи и спать мне совсем не хотелось. Следовательно, Чарльз Корно сделал «Лунатик» одним из уровней защиты компьютера. Но после убийства в компьютере рылась полиция и никто из полицейских не заснул, поэтому можно утверждать, что защита типа «Лунатик» была во время убийства отключена. Кто же ее тогда включил, а, Рауль?

– Полиция и включила.

– Глупости, полиции это ни к чему. Если бы в полиции опасались, что кто-то попытается проникнуть в компьютер, они бы установили возле дома охрану. А они даже забыли включить сигнализацию. Разумный ответ есть только один: «Лунатика» включил ты во время следственного эксперимента. Зачем, спрашивается. Против полиции? Но ты знал, что они уже исследовали компьютер и исследовали безуспешно, потому что во-первых хакеры из них бездарные, во-вторых они считали, что убийство было совершено по личным мотивам, поэтому не ставили перед собой задачу найти какие-то скрытые, секретные файлы. Итак, ты боялся не полиции. Ты боялся, что убийца вернется и обыщет компьютер. Ну что, мозги согрелись?