Море Осколков

Священная сузилась, и лес тесно обступил их с обеих сторон. Деревья стали выше и старше, и в медленно текущей воде полоскались извитые корни, а над головами тянулись кривые уродливые ветки. Так что пока Скифр гонялась за Колючкой с веслом, остальные свернули парус и убрали мачту, уложив ее между рундуками на козлы. Коллу не на что стало влезать, поэтому он принялся вырезать на ручке ножа. Бранд ожидал увидеть какие-то детские потуги на художество, но с удивлением обнаружил фигурки зверей, растений и воинов, переплетенные в сложном узоре.

— У твоего сына талант, — сказал он Сафрит, когда та притащила воду.

— И не один, — согласилась она, — но он слишком непостоянен. То одно его занимает, то другое.

— А почему ее назвали Священной? — проворчал Колл, забросив резьбу и уставившись на реку, нож он небрежно крутил между пальцев, тут же позабыв о недавнем занятии. Видать, матушка его знала, о чем говорила. — Ничего особо священного я в ней не вижу.

— Слыхал я, что на ней — особая благодать Единого Бога, — просипел Доздувой.

Одда заломил бровь, обведя рукой чащобу по обоим берегам:

— Это что, по-твоему, похоже на благодатное место?

— Эльфы знали истинные имена этих рек, — уронила Скифр, которая удобно устроилась на наваленных мешках, прямо как в собственной кровати. — Мы называем их Священная и Запретная, но эти неуклюжие человеческие имена не передают истинного значения.

Стоило упомянуть эльфов, как от общего хорошего настроения не осталось ни следа: Доздувой забормотал молитву Единому Богу, а Бранд осенил грудь святым знамением.

А вот Одда особым благочестием не отличался:

— Да ссал я на этих эльфов!

И он спрыгнул со своего рундука, спустил штаны и пустил длинную желтую струю поверх леера. Кто-то заржал, кто-то выругался: некоторых забрызгало.

Одному втемяшилось справить малую нужду — и тут же нашлись последователи. И вот уже Ральф с трудом удерживал корабль на стремнине, потому что команда выстроилась по бортам, выставив на всеобщее обозрение волосатые задницы. Колючка втянула весло — то есть кинула его Бранду на колени — и спустила штаны, открывая длинное, белое, мускулистое бедро. Смотреть было незачем, а не смотреть — невозможно, и в конце концов Бранд изо всех сил скосил глаза. Колючка скользнула вверх и вывесила задницу с борта корабля.

— Поистине, удивительное зрелище! — воскликнул Одда, когда сел обратно.

— Как я ссу, что ли?

— Да нет, что ты сидя! Я, честно говоря, думал, что у тебя точно член между ног.

Кое-кто на скамьях засмеялся.

— Я то же самое думала о тебе, Одда.

Колючка подтянула штаны и застегнула пояс.

— Глянь-ка, мы оба разочарованы.

Вот тут все заржали так заржали. Колл восторженно заулюлюкал, Ральф одобрительно заколотил по кормовой голубке, а Одда хохотал громче всех, закидывая назад голову и показывая подпиленные острые зубищи. Сафрит одобрительно похлопала Колючку по плечу. А та, довольно улыбаясь, шлепнулась обратно на рундук. Тут Бранд подумал: а что, Ральф-то прав. Когда улыбается, она очень даже ничего…

Тут с реки налетел шквал, и Одда с теми, кто сидел рядом, вымокли до нитки. Небо темнело, Та, что Поет Ветер, наслала на корабль холодную песню, и та завихрилась вокруг «Южного Ветра», перебирая рябью спокойную поверхность Священной, бросая волосы на лицо. В воздух поднялась туча мелких белых птиц — тысячи их хлопали крыльями, метались и кувыркались в набухшем фиолетовом небе.

Скифр сунула руку под лоскутный плащ и долго перебирала руны, и амулеты, и прочие талисманы, висевшие у нее на шее.

— Плохое предзнаменование.

— Буря надвигается, — пробормотал Ральф.

— Я видала, как из такой тучи валится град величиной с женскую голову.

— Причаливаем? — спросил отец Ярви.

— Вытаскиваем корабль на берег, переворачиваем и прячемся под него.

Скифр не отрывала глаз от туч, подобно воину, пристально следившему за передовым отрядом врага.

— И побыстрее.

Они вытащили «Южный Ветер» на ближайшую галечную отмель. Бранд морщился — холодный ветер крепчал, капли дождя расплющивало на лице.

Сначала они стащили вниз мачту и парус, потом припасы и рундуки, оружие и щиты. Бранд помог Ральфу снять носовые фигуры — они аккуратно работали колотушкой и клиньями. Потом бережно завернули их в промасленную ткань. А Колл помогал Колючке закрепить весла — чтоб за них, как за ручки, приподнять корабль. Отец Ярви отпер замки на цепях, крепивших к палубе обитый железом сундук, и Доздувой с трудом — аж вены на шее взбухли — взвалил его на плечо. Ральф указал место, тут же прикатили и установили вокруг наваленного снаряжения шесть крепких бочонков, а Одда, справно орудуя лопатой, выкопал две ямы — чтобы туда, как в пазы, вошли нос и корма корабля.

— Поднимаем! — проревел Ральф, и Колючка, счастливо улыбаясь, сиганула через борт.

— Я смотрю, ты прям счастлива, а? — удивился Бранд и тут же охнул, соскользнув в ледяную воду.

— По мне, так лучше корабль, даже десять кораблей, поднять, чем тренироваться со Скифр!