Море Имен

«Это что-то очень важное, — понял Алей. — Ужасающе важное». Осень расставила приоритеты и решила некоторое время не следить за тем, какое впечатление производит. Алей вообразил, насколько сложная система умозаключений, допущений и взаимозависимостей поглощает все ресурсы ИскИна и поёжился.

На миг он даже засомневался, стоит ли тревожить Осень сейчас. Но у него тоже было дело ужасающей важности. Возможно, речь шла о двух жизнях — и о бесконечно дорогих жизнях.

— Алик? — Осень подняла глаза.

— Осень, — он сел напротив, сплёл пальцы в узел и сжал до боли, — пожалуйста, удели мне полчаса. Пятнадцать минут. Десять. Это очень важно.

— Я могу уделить тебе несколько суток, — сказала она, и смысл слов противоречил равнодушию, с которым они были произнесены. — Что случилось?

— Мне нужен рейд. Третий учебный рейд. Мне нужно научиться выходить из Старицы. Потом… потом я всё смогу делать сам.

— Ты хочешь искать отца из Старицы?

— Да.

— Ты можешь попробовать.

Возле кухни отворили дверь на улицу. В столовую ворвался ветер, принёс шорох листьев и шум машин.

— Что? — тише выговорил Алей после паузы.

Осень помолчала немного и аккуратно съела кусочек жаркого.

— Я отведу тебя в рейд, — сказала она. — Прямо сейчас. Только возьми что-нибудь поесть. Я подозреваю, что ты начнёшь метаться в Старицу и обратно, а это требует очень много энергии. Потерять сознание в Старице не то чтобы смертельно опасно, но крайне нежелательно. Ты ведь не хочешь, чтобы тебя вытаскивал Стародубцев?

Алей покивал и покорно поплёлся за обедом. Суп и котлеты уже остыли, но разогревать их в микроволновке показалось ему слишком долгим делом, и он решил съесть холодные. Осень ждала за столиком, глядя в окно прямо перед собой. Она походила на статую: даже губы побледнели, и только золотые волосы оставались живыми. Зрелище было жутковатое.

— Будь готов к тому, что получится не сразу, — сказала она.

— Я готов.

Осень кивнула и замолчала. Алей торопливо хлебал едва тёплый суп.

— Осень, — осторожно спросил он, наконец, — о чём ты думаешь?

— О тебе.

«Романтичный ответ», — подумал Алей, уныло усмехнувшись; будучи абсолютно честным ответом компьютера, он звучал не совсем по-книжному.

— И… что?

— Алик, что ты сказал в милиции, когда снимали показания? Что отец просто исчез?

— Нет, конечно. Мы сказали, что они уехали на машине.

— Ясно. Хорошо.

Лицо Осени не менялось ни в единой черте. Она будто превратилась в фотографию самой себя. Алей ждал-ждал новых вопросов, потом решил заговорить сам. Заледеневшая в своих мыслях Осень его пугала.

— Сеня, — понизив голос, окликнул он, — что случилось? Там, наверху, ты не была такая. Что ты… придумала?

Она медленно перевела на него взгляд — механический, пустой, страшноватый.

Потом вздохнула. Лицо её утратило бесстрастие и стало печальным. У Алея мурашки побежали по спине; только когда напряжение отпустило, он понял, до какой степени был напуган и скован.

Возле кухни подсобные рабочие громогласно спорили, закрывать дверь или оставить так.

— Ты переоцениваешь меня, Алик, — грустно сказала Осень. — Я мало что знаю и ещё меньше могу. Но транс, в котором находились твоя мать и отчим — он очень странный. Я подумала о нём. Он напомнил мне кое-что, о чём я слышала. Так называемый временный якорь. Помнишь, или заново рассказать?

Алей наморщил лоб и засопел.

— Всё, что помню, — открыто признался он, — то, что ты обещала рассказать о якорях. Когда у меня будет полный допуск.

Осень приподняла краешки губ, но смотрела по-прежнему грустно.

— Я думаю, что можно пренебречь допуском, — сказала она. — Речь идёт о жизнях людей. Но ты не беспокойся слишком, Алик. Папа твой альпинист, один в горах выжил, сам не пропадёт и сына в обиду не даст. Я о другом.

Алей медленно осознавал сказанное.

— О другом? — наконец, переспросил он. — О чём? О жизнях других людей?!

— Да.

— Господи… — только и выдохнул он.

— Мне не хватает данных, — снова сказала Осень. — Если бы нашлось что-то ещё, я бы сказала точно. Но и сейчас вполне достаточно для того единственного, что я, в сущности, могу сделать.

— Для чего?! — Алей смотрел на неё расширенными глазами.

Осень покачала головой. Она улыбалась — смущённо, грустно и с лёгким сожалением. Алей успел достаточно хорошо узнать её, чтобы понимать — в действительности такое выражение на её лице было куда более странным и страшным, чем механическое бесстрастие… «Что случилось? — он впился пальцами в колено. — Жизни людей, транс, временный якорь… Господи, это что-то гораздо большее, чем папа и Иня. Да что же это?!»

— Осень, не томи, — выговорил он. — Я и так на нервах.

— Алик, — попросила Осень, — ты только не удивляйся. На самом деле я почти ничего не могу. Просто я немного подумала и теперь уверена, что к этой проблеме нужно подключить Васю.

Возле кухонных столов кто-то с грохотом разбил чашку. Алей открыл рот и закрыл, как рыба.

— Какого Васю?! — наконец, ошарашенно сказал он.

Осень выпила соку из высокого стакана, помолчала.

— Помнишь, мы говорили о вселенских админах?

Глава 5 Прокси-сервер