Море Имен

— Вчера, — сказал он, — мы с папой были в Верхнем мире. Папа часто ходит в Верхний мир.

Алей открыл рот — и закрыл.

Поразительным казалось совпадение, хотя что могло быть естественней: Старица и Река Имён, интерфейс вселенских админов, Верхний мир… обиталище богов и духов. ЦУП демиурга Васи. То, что крашеный псих Василёк Полохов в этой системе координат становился, ни много ни мало, богом, насмешило Алея. «А ведь в этой параллели тоже должны быть Якоря», — осенило его в следующий миг, и он вскинулся так, что белый жеребец замотал головой, грызя удила. «Если есть Якоря, — быстро рассуждал Алей, — значит, кто-то умеет выходить к Реке Имён, то есть кто-то может дать нам код доступа!» Он вообразил себе местного админа: не иначе, им должен был оказаться какой-нибудь шаман. Или святой монах, если искать на Руси. «Сергий Радонежский? — подумал Алей и сам поёжился от дерзостности предположения. — Не факт, что здесь существует Сергиева Лавра… И я, минуточку, ордынец».

— Алик? — осторожно сказал Иней. — Ты чего?

— Думаю, — ответил Алей, по новой своей привычке укладываясь на гриву. — Думаю, как нам отсюда выбираться.

Иней засопел и кивнул.

— Мама, наверно, волнуется, — сказал он грустно и спросил: — Алик, а почему папа такой? Он раньше тоже такой был?

— Какой?

— Ну… такой, — Иней неопределённо повёл рукой в воздухе. — Как будто что-то знает и не говорит. Как будто куда-то идёт — и не поймёшь, куда. Как будто ему что-то очень нужно, но…

— Но что?

— Не знаю, как сказать, — Иней зажмурился. — Как будто это секрет какой-то, и он никому не может сказать. Но очень хочет сказать.

Алей скрипнул зубами и как мог мягко ответил:

— Я думаю, мне скажет.

— Наверно… — и Иней вдруг приободрился, точно лишь сейчас понял, что старший брат наконец вместе с ним. — Алик, знаешь, я тоже много-много всего видел! Ещё больше, чем ты. Папа столько всякого знает, столько показал. Я Нефритовую Электричку видел, вот, мы на ней ехали! На ней дядя Семён тридцать лет едет и столько же ехать будет.

— Нефритовая Электричка? — настороженно переспросил Алей: молния озарения зажглась позади глаз, но он никак не мог уловить её.

— Да, — вдохновенно сказал Иней. — Она такая красивая! Едет по серебряным рельсам, а вокруг… очень красиво. Лес такой. Светится.

— Светится — лес?

«Старица, — понеслись, спотыкаясь, мысли, — Река Имён…»

— Туман, — сказал Иней, — и облака. И лес такой очень-очень красивый. Как в кино, даже лучше. У папы там палатка стоит. Мы там ночевали. Прямо в Верхнем мире у папы палатка, круто, правда?

«Нет, — разочарованно подумал Алей, — не Старица. Там же нет ночи».

— И мы оттуда выходили в разные места, — сказал Иней. — Я даже не знаю, как это так. Сначала в одно место, потом в совсем другое, потом вообще в центр города прямо из леса.

«Старица — это демонстрационная версия, — понял Алей, — с ограниченными возможностями. Возле Реки бывает ночь. Значит, папа действительно выходил к Реке».

— И сюда мы тоже из того леса попали, — продолжал Иней, — я теперь вспомнил. Мы в палатке спали, мне было грустно очень. Я скучал по тебе. И я сказал папе: «Папа, я скучаю по Алику», — а папа сказал: «Тогда пойдём к Алику», — и мы пошли в лес и нашли там коней. Моего Этигэла и папиного Шонхора. И мы поехали… — Иней запнулся, — и приехали сюда, — закончил он растерянно.

Алей молчал.

Клубилась пыль, поднятая копытами ордынских коней. В серых тучах блестели, как молнии, острия копий.

— И утром ты проснулся в юрте, — медленно сказал Алей.

— Да, — Иней потупился. — Алик, а ты как сюда попал?

— А я заснул и тоже тут проснулся, — Алей улыбнулся, не желая пугать брата. — Я очень хотел тебя найти, Инь. Я тоже очень скучал. А папу ты видел уже? В смысле — здесь?

— Нет, — ответил Цан-тайджи. — Папа командует войском. Объезжает передовые тумены. Улаан, а почему московиты непокорные? Все покорные, они нет.

— Подожди, — сказал Улаан и задумался.

«Я видел Нефритовую Электричку, — сказал он себе, — видел, как она идёт по берегу озера, в лесополосе. Из Старицы, которую показывала мне Осень, к этому озеру выхода нет. Значит, оно — часть речной системы, и Электричка тоже часть системы. Я видел Реку Имён…» Это внушало некоторый оптимизм. «Если я мог увидеть Реку, — думал Алей, — значит, я могу к ней и выйти. Тем же путём, что и папа. А потом вернуться домой, вместе с Инькой. Пускай это будет план „Б“. Всегда нужно иметь план „Б“. Если я не найду админа, то найду способ выйти к Реке, и пусть Вася сам ищет своего проксидемона».

И мысль о проксидемоне потянула за собой другую мысль, которая сплелась со словами Цана, породив новое пугающее озарение. «Не жалко тебе отца? — хихикая, спрашивал когда-то Алея Нириэкс, Демон Отдельного Времени. — Летен его раздавит».

Улаан облизнул внезапно пересохшие губы.

Монгольские тумены шли к реке Немясте, навстречу русскому войску, во главе которого стоял беспощадный московит Летен.