Море Имен

Голос демона звучал сейчас детски искренне, грустно и чуть виновато. И ассоциировался Эн с мультяшным котиком или зайчиком, пушистым, прижавшим ушки зверьком, — никак не с железной змеёй.

«Привет, — беззвучно ответил Алей, — Эрниксиан. Тоннель провешен?»

— Провешен, — тотчас же послушно сказал прокси. — Комплекс называется Студенческий. То есть раньше назывался. Ну, вы увидите.

Алей снова представил себе роскошное новорусское жильё и удивился нелепому названию, а потом с нехорошим чувством повторил про себя: «Раньше назывался?»

Пустота.

Пустое шоссе, по которому носится только ветер.

Непроглядная тьма.

— Алик, — неразборчиво, будто надув губы, сказал демон, — давай помиримся?

От неожиданности Алей ничего не ответил, и Эн продолжил:

— Я злой был, потому что Вася злой. А ты добрый. Давай ты не будешь меня обижать. А я буду всё делать хорошо.

Алей настороженно молчал. В манере Эновой речи изменилось всё — тембр, лексика, построение фраз. Теперь демон говорил как ребёнок, выставлял себя доверчивым и беззащитным. Чешуйчатое тело его больше не обжигало кожу запястья мертвенным холодом. Алей замкнул внимание на проксидемоне, прислушался и понял, что начал чувствовать течение его мыслей. Воля Эна казалась пластичной: надави и поддастся.

«Я не люблю обижать, — ответил он, наконец. — Что, мир?»

— Мир, — с облегчением ответил Эн. — Я тогда сразу скажу, что до точки перехода долго ехать.

«Понятно», — подумал Алей.

— И я сейчас не Эрниксиан.

«А кто?»

— Нириэкс. Демон Отдельного Времени.

Сказав это, Эн засмеялся.

Беспечный детский смех его превратился вдруг в сухое металлическое звяканье, а потом в режущий уши грохот. Будто многотонный грузовик вываливал ржавый лом на кучу другого лома.

— Мы с тобой тут надолго, — низко проскрежетал демон. — Может быть, навсегда.

Во рту у Алея пересохло. Он проглотил вязкий тошнотный комок и открыл глаза.

В машине он был один.

Мотор ревел, автомобиль резво шёл вперёд, в небытие. Стёкла облепил непроницаемый густой туман, белый как саван. Алей полулежал на заднем сиденье. Остальные пропали, как не было их — ни Мая с Корнеем, ни грозного Воронова… Алей смутно отметил, что он не боится. Только думать было трудно, как будто туман проникал и в мысли. «Он может лгать, — повторил про себя Алей, сжимая тело змеи, — может говорить правду, но всё — с самыми худшими намерениями. А ещё он создаёт служебные Вселенные для перехода из одной параллели в другую. И я думал, что там нет отдельного времени. Но я ошибся». Алей покусал губы. «Как бы то ни было, — подумал он, — человек способен обвести прокси вокруг пальца. Ягуар же предупреждал меня, что каждый раз застревал при переходе. Ситуация рабочая».

И всё же сейчас он находился в служебной Вселенной, созданной демоном перехода.

Ощущение было отвратительное.

— А тебе не надоест — навсегда? — спросил Алей.

— Ты за меня не волнуйся, — мягко посоветовал Эн. — Ты умрёшь раньше.

— Зачем тебе это?

— Ты меня обидел. Теперь я тебя обижу. Всё честно.

— А не боишься, что Вася тебе перья повыдергает?

— Во-первых, у меня нет перьев. Во-вторых, Вася не умеет со временем работать, а я умею, так что ты всё равно умрёшь раньше. Это приятно.

— Собираешься понаблюдать?

Демон снова рассмеялся, радостно, с подвизгиванием.

— Собираюсь комментировать, — сообщил он, хлюпая и фыркая от счастья. — Это будет забавно. Вот, скажем, ты представляешь, где сейчас твой любимый Летен?

— Где?

— Так я и сказал, — промурлыкал Нириэкс. — Помучайся. Он ведь тебе доверился. А ты трёх человек погубил, как с куста. Летен убивал своих врагов и врагов своей Родины, а ты убил людей, которые хотели тебе помочь. И кто из вас хуже?

Алей молчал. Он безотрывно смотрел в лобовое стекло, хотя вид открывался со всех сторон одинаковый. Больше всего ему хотелось переключить мысли и не слышать Эна — но надо было слушать. Надо было найти зацепку и обернуть дело в свою пользу.

— Такой ужасный, кровавый грубый бандит Воронов, — журчал Нириэкс. — Такой прекраснодушный, интеллигентный, тонко чувствующий Алей Обережь. Признайся, ты же смотрел на него свысока. Даже тогда, когда видел, кем он может стать за Пределом. Он мерзкий кровопийца, а ты образец человечности. Ты, великий Улаан-тайдзи, собираешься спасти человечество от диктатора. Ты — Провидение, ты — Бог, ты определяешь судьбы. Первый раз в жизни вижу такую манию величия. Вася может выйти перекурить.

— А тебе нравится Воронов? — осторожно вклинился Алей.

— Мне? Мне нравится. Но не этим.

Тут Алея осенило. Он вспомнил, что говорил о Воронове Вася: далеко не каждый Якорь удержит Летена. В устах админа это могло значить, что и сам Вася не в силах его удержать. Существо вроде Нириэкса тем более не сумеет ничего сделать с человеком такого масштаба. Эн блефовал и глумился над Алеем.

«Ага, — подумал Алей, — ясно».

— А Ясень тебе нравится? — закинул он удочку.

— Ясень подгадил Васе, — резонно заметил проксидемон, — как он может мне не нравиться? И Вася его боится. Это же прекрасно.

— То есть ты работаешь на Ясеня?

— Я ни на кого не работаю, — фыркнул Эн, — размечтались. Я развлекаюсь.