Мордашка класса люкс

— Хирург-пластик… теперь понятно, молодой человек, почему вы с таким интересом разглядывали мое лицо. Думаете, возможно ли натянуть этот старый чулок? Нет, Венсан, я дорожу каждой своей морщинкой и никогда бы не легла под нож хирурга. Лицо натянуть можно, а куда денешь опыт и мудрость отсюда? — Серафима постучала по своей голове. — Я не хочу терять свою индивидуальность и стать моложавой, безликой куклой, и на твоем бы месте, Галочка, я не увлекалась пластическими изменениями своей внешности. Ты еще слишком молода. Пусть я сейчас не красива, зато по моему лицу можно судить о бурном прошлом, уж поверьте, мне есть что вспомнить, — закончила свою мысль Серафима и, взяв Венсана под руку, повела его в глубь галереи, обернувшись к Галине, — я позаимствую у тебя кавалера на полчаса.

— Конечно, Сима!

Венсан шел мимо накрашенных дам в дорогой одежде, мужчин, в основном с бородками и усами, экспонатов выставки, и у него начало мелькать в глазах. Серафима говорила без умолку, успевая представлять его как спутника Галины и своего желанного гостя. Попутно она рассказывала ему о работах, представленных на выставке, то есть была своеобразным экскурсоводом. Чтобы Серафима сама представляла работы, выставленные у нее в салоне, надо было очень ей понравиться.

— Это произведение одного молодого талантливого художника, чудо-паренька, — показала она картины, выполненные в авангардном стиле и больше напоминающие пятна красок в сине-желтой гамме. Венсан скользнул взглядом по этим пятнам и подумал о том, что паренек действительно должен быть «чудом», чтобы выставляться в престижном салоне с такой мазней.

— Я в этом мало что понимаю, — тактично ответил он хозяйке салона.

— Я тоже, — наклонилась к нему Серафима и заговорщицки прошептала на ухо: — А вот эти керамические вазы ручной работы привезли с Востока от одного мастера-инвалида. Он не ходит, но руки у него золотые.

— Красивая ваза, — остановился Венсан перед большой, покрытой синей глазурью в мелкий орнамент вазой и провел по ней рукой.

— Эта ваза расписывалась целый год вручную и стоит десять тысяч долларов. Купив ее, вы поможете ее автору, а если учесть, что он инвалид, то сделаете еще и доброе дело, выступив в роли спонсора.

— Я подумаю над этим предложением, — ответил Венсан.

— У вас красивые руки, я люблю мужчин с красивыми руками, — сказала она, перехватывая его руку и добавляя: — Но это не дает вам право трогать хрупкий, дорогой экспонат, этого делать нельзя.

— Извините, я задумался, — отдернул руку Венсан.

Серафима провела его еще через два отсека с картинами и скульптурами, и они оказались в зоне, вход для посторонних в которую был запрещен.

— Не стесняйтесь, Венсан, заходите в мои апартаменты, — пригласила хозяйка.

Он шагнул через порог и оказался в большой полутемной из-за вуалевых драпировок на окнах комнате неправильной формы. По зеркальным полкам стеклянных витражей были расставлены милые красивые вещички — вазочки, сувениры, шкатулки, забавные фигурки и так далее.

— Это — мое царство! — окинула взглядом стены Сима и пригласила Венсана присаживаться в большое удобное кресло, застланное ковром в восточном стиле. — Здесь собрана моя личная коллекция — вещи, которые дороги мне по разным причинам и с которыми я не хотела бы расстаться ни при каких обстоятельствах. Вы что-нибудь коллекционируете, Венсан?

— Боюсь, что нет…

— Вы не привязаны к прошлому? Вам нечего вспомнить и предаться сентиментальным чувствам? Ах, как вы, мужчины, прагматичны! Вам никогда не понять женскую душу.

— Я в детстве коллекционировал цветные обертки от конфет, — успокоил ее Венсан.

— Что же с вами случилось, что вы перестали коллекционировать цветные фантики? — проникновенно спросила Серафима.

— Я на жизнь не жалуюсь, я много чего достиг и считаю, что крепко стою на ногах, у меня есть хорошая профессия, — ответил он, закидывая ногу на ногу.

— А чувства?

— Я самодостаточен, — пожал плечами Венсан, не совсем понимая интерес владелицы модного салона к своей персоне.

Серафима расположилась напротив него на какой-то восточной кушетке, достала из ящика столика, разделявшего их, гадальные карты.

— Вы мне глубоко симпатичны, и я хочу погадать вам, — блеснула она фарфоровыми зубами.

— Запретить вам я не могу, но хочу предупредить, что в эти вещи я не верю.

— Я тоже раньше не верила, пока серьезно не увлеклась этим делом, — не поднимая глаз, сказала она.

Серафима приняла самый сосредоточенный вид и начала раскладывать карты.

— Вы — интересная личность, Венсан, судьба к вам благоволит. Вот и карты говорят то же самое. У вас очень положительная аура, чистые мысли, светлая душа, вы просто ангел!

— Вы явно льстите мне, — улыбнулся он.

— Это карты так говорят, я тут ни при чем. Ой, что это? Похоже, я вас сглазила, — нервно затеребила бусы на шее Серафима.

— Что случилось? — ради приличия спросил Венсан.

— Мне не нравится эта карта, а она появилась по правую руку от вас.

Венсан посмотрел на карту, на ней был изображен скелет в черной одежде с капюшоном и косой.

— Приятный парень. Полагаю, это смерть? — спросил Венсан.