Монстры под лестницей

Я положил коробку рядом с газетой. Мельком взглянул на дату. Надо же! Свежая, сегодняшняя. Значит, тут все же кто-то живет. Однако ни старушки, ни кошек я не заметил. На дальней стене, над лестницей, в полумраке я разглядел квадраты и прямоугольники картин: с них, словно призраки, смотрели люди. Портреты владельцев?

Я сделал шаг, другой и вот уже стоял на ступеньке лестницы. Робко поднявшись, я посмотрел снизу вверх на потускневшую картину. С нее на меня без особого энтузиазма взирала дама в шляпе, на которую птиц ушло больше, чем погибло на газоне нашего дома. Взгляд у нее был надменный, тонкие пальцы в перчатках сжимали зонт, на лацкане приталенного жакета виднелась брошь с птицей. Рядом с ней соседствовал старик, похожий на Санту и Фрейда одновременно. Я поднялся еще на пару ступенек и чуть не вскрикнул: картина улыбалась мне такой знакомой кривой улыбкой. Но, сморгнув, я встал на цыпочки и присмотрелся: скучающий мужчина средних лет, в черной тройке с часами на золотой цепочке. В таком полумраке он, и правда, был похож на моего отца. Но, конечно же, это был не он.

Портреты уходили вверх, но я решил больше не испытывать судьбу и, спустившись, направился к выходу. Я был почти у двери, но тут прямо за спиной раздался шорох. Я замер. Стало жутко, и опять заныло в основании шеи. Дурной знак. Одной рукой я взялся за дверную ручку. Сразу стало спокойнее: я вспомнил версию про старушку с кошками, облегченно вздохнул и оглянулся.

Я не поверил своим глазам. Сбоку от лестницы шло голубое сияние. Всё позабыв, я пошел на свет. Передо мной была небольшая дверь сбоку под лестницей. Она была кричаще-синей и неуместной в этом черно-сером доме.

Наверное, туда и спряталась кошка. Я еще раз позвал хозяев, но как-то тихо и неуверенно, втайне желая, чтобы они не отозвались. Удивительно, сколь яркой была лазурь краски. В этом потрепанном доме дверь неприлично выделялась ухоженностью, будто очутилась тут по ошибке. Неуместный предмет. Даже находясь в тени, синие доски загадочно мерцали. Круглая ручка была теплой и гладкой, и дверь легко поддалась, не проронив ни звука. За ней были густой мрак подвала и ступеньки, которые уходили вниз, в самую чернильную тьму.

Я пошарил рукой по стене в надежде найти выключатель. Пусто. Пошире открыл дверь, впуская робкий свет – а может, выпуская концентрированную тьму, разбавляя ее. Любопытный Макс робко заглянул вовнутрь. Но все равно было слишком темно, чтобы что-то разобрать, и тогда мне пришла безумная идея. Я достал камеру, включил вспышку и нажал на спуск.

В тот миг, когда яркий свет разорвал мглу, я увидел нечто, что заставило меня попятиться. Я сделал шаг назад, инстинктивно выставив вперед руку, до белых костяшек сжав фотокамеру, и тут же спиною уперся во что-то. Нечто до боли сжало мое плечо так, что я вскрикнул. Одновременно о мою ногу шаркнулось что-то лохматое – так, что мурашки наперегонки побежали по позвоночнику.

– Что за хорек опять проник в наш дом, Корв[5]? – заскрипел за моей спиной тонкий голос.

Железная клешня крепче сжала мое плечо и, дернув, извлекла из подвала, подняла в воздух и развернула на сто восемьдесят градусов так быстро, что картинка перед глазами слилась в сплошной серый туман.

Пол ударом вернулся под мои кеды, и я поднял глаза. Высокая, иссушенная, словно мумия, женщина, в шали поверх длинного прямого платья, которое делало ее еще выше, смотрела на меня водянистыми ледяными глазами. Её руки, как два бесцветных паука, были сложены вместе, и длинные пальцы слегка шевелились, делая сходство с лапками мерзких членистоногих еще сильнее.

Жуткая дама возвышалась метра на два. Ее взгляд приковал меня к месту. Я даже не заметил, как тот, кого она назвала Корв, отцепился от меня и отошел, встав рядом с хозяйкой. В горле пересохло. От пронизывающего взгляда старухи я словно покрывался коркой льда. Мне стоило огромных усилий, чтобы разорвать эту связь удава и кролика и перевести взгляд на слугу. Худой, вытянутый, неопрятный, похожий на общипанную ворону, он был одет в костюм-тройку, из кармана жилета свисала цепочка. Не верилось, что этакое кукурузное пугало обладает бульдожьей хваткой такой силы, что пожелай он – спокойно вырвал бы двумя пальцами мою ключицу. Настоящий классический дворецкий-убийца.

Я окаменел: во рту словно песок, а в ушах звон колокольчиков. Паучиха, видимо, еще что-то спросила, и я неуверенно показал рукой на столик, где лежала коробка, и прохрипел:

– Я принес вам посылку.

Старуха повернулась и, всё так же держа спину ровно, колонной поплыла по залу. Остановившись возле стола, она провела рукой по адресному ярлыку.

– Долго же ты доставлял ее, маленький грызун.

Все так же нереально медленно и плавно дама проплыла мимо меня, не поворачивая головы, лишь скосив жуткие рыбьи глаза в мою сторону. Длинный подол полностью скрывал ноги, делая движения еще более похожими на скольжение призрака.

– Корв, выпроводи нашего гостя вон. У него нет времени на чай.