Монстр внутри

Хладнокровные так уметь не должны. Так что они снова разбили долгосрочную стоянку и Лаз принялся за дело. И ничего не нашел. Ну, то есть вообще ничего. Ящерка была совершенно обыкновенной. Почему тогда ее как будто вынули из печки? Законы мира снова заработали на полную. Лаз-ящерка, появившийся через пол дня, внимательно изучал свое новое тело. Вроде ничего странного. И температура у него была вполне нормальной, как у самого обычного челов… Стоп, что? Как у хладнокровной рептилии могла быть температура в 36.6, когда на улице всего двадцать?

Он снова попытался почувствовать каждый уголок тела. Не помогло. Тогда Лаз сосредоточился на мозге. Если он думал правильно, то последняя физиология, если она все же была, увеличивала эффективность работы разума. Он мысленно пожелал стать горячее. После нескольких минут попыток, он и правда почувствовал, как тело нагревается. Вначале медленно, вскоре маленькое тельце раскалилось минимум до температуры кипения воды. Лаз мгновенно почувствовал невероятную усталость и жуткий голод. Такой фокус явно съедал кучу калорий.

Но факт был в том, что пока его тело подражало лампе накаливания, его мозг начал работать в разы быстрее, чем обычно. Все было не как с веретенкой, мир остался нормальным, но скорость принятия решений, да и вообще скорость мышления увеличилась в разы. Это было довольно логично. Хладнокровные при понижении температуры тела впадают в анабиоз и даже на самые явные раздражители реагируют очень слабо. Но стоит змее погреться на солнышке, как она становится способна поймать юркую мышку или кого еще. Так что если продолжать эту зависимость, то если змею нагреть до сотни градусов, то она сможет реагировать на летящие в нее пули.

Другой вопрос в том, что, если нагреть тело нормального животного до температуры хотя бы пятьдесят градусов оно умрет от разложения белков. А эта ящерка как-то решила проблему. Ее тело не распадалось от повышения температур, а подстраивалось и использовало эту способность себе на пользу. Последний элемент пазла встал на место. Неизвестно как, но встал. Комплект из пяти физиологий был собран. Теперь оставалось только их объединить.

*** *** *** *** ***

-«По-моему, сейчас самое время».

-«Ты имеешь в виду показаться ему?»

-«Ага. расскажи ему о чем-то, покажи, что ты не последняя стерва. Может он тебя и не полюбит, но надеюсь его ненависть к тебе поостынет».

-«Ладно, пойду».

Глава 31. Последняя.

Лаз уже неделю ни на что не обращал внимания. Он сидел под большим деревом и пытался встроить последнюю часть пазла в тело сокола. Получалось не очень. Изменения были настолько фундаментальны, что процесс застопорился на месте и никак не хотел сдвинуться с места. Предыдущие изменения пусть и были очень сложными, просто меняли структуру тела: изменяли архитектуру костного мозга, извивали мышцы, передвигали органы. Но сейчас он должен был фактически на клеточном уровне изменить все тело. Сделать так, чтобы денатурация белков стала невозможна. Ну, или по крайней мере, чтобы температура, при которой это происходит стала намного выше.

У него почти получилось. В последней попытке тело сокола успешно разогрелось до шестидесяти градусов Цельсия совершенно без вреда для организма. И его разум стал быстрее в разы. Теперь отставание от тела было практически незаметно. Но этого все равно было мало. Он решил, что остановится на девяноста градусах. До сотни он разогреваться не решался, так как температуру кипения воды, а значит и крови он изменить никак не мог.

Еще через два дня его попытки увенчались успехом. Тело птицы было обжигающе горячим, но при этом любое действие находило мгновенный отклик в мозгу, отчего любое движение становилось невероятно приятным. Как будто ты после долгой и сложной тренировки час парился в бане. Расслабленность, приятная нега, но при этом ты все равно можешь ловить стрелы на лету.

Он продолжил свои опыты. К первому дню зимы более тридцати его любимых тел получили полный набор изменений. На этом он остановился. Фауст откровенно скучал, так как его маленький друг большую часть дня просто молча сидел на месте и ни на что не реагировал. Так что Лаз решил пожалеть своего приятеля и теперь они большую часть времени болтали ни о чем, все дальше уходя на юго-восток.

За неделю до нового года, когда снег уже лежал полуметровым слоем, а день длился от силы пять часов, они, преодолев очередной холм увидели вдалеке зарево. Горела деревня. Поспешив к пепелищу, друзья обнаружили небольшой хутор, уже полностью превращенный в угольки. Тела селян лежали на самой большой площади, сваленные в кучу. Они уже догорали. Запах был отвратителен, желудок просто умолял об опустошении.

Походив между домами, Фауст услышал тихие стоны. Позвав Лаза, он тут же принялся разгребать завалы, не обращая внимание на порванную одежду и мелкие ожоги от еще горячих угольков. Подоспевший сокол, до этого летавший над деревней и высматривавший выживших поднял упавшие балки несколькими земляными колоннами.