Монстр лазейку найдет!

Зеваки-нормалы наконец попрятали свои фотоаппараты и начали расходиться восвояси. Глухой тупик, где жили в основном «монстры», явно был не тем местом, где им хотелось находиться теперь, когда садилось солнце. Клодин это вполне устраивало. Весь день она пряталась у себя в спальне, слушая лязг гантелей и штанги Клода за стенкой. Высунуть нос наружу, подышать свежим осенним воздухом было строго-настрого запрещено. Музыку не крутить, свет не включать, к окнам не подходить – все ради того, чтобы никто не заподозрил, что они дома. Если бы можно было выйти в Сеть, она бы сменила статус в «Фейсбуке» на «Рапунцель»!

Однако же нельзя сказать, чтобы время было потеряно совсем уж впустую. Клодин проспала до полудня, потом пятьдесят минут провела в душе, не заваленном ничьей шерстью, с фруктовыми шампунями и гелями для душа и новой бритвой «Gillette Venus». Безразмерную сувенирную футболку с логотипом «Логова» она затолкала поглубже в шкаф Дона, а вместо нее натянула черный жатый свитерок и джинсы «Hudson», которые делали ее выпуклости гладкими, как дынька. Разрисовала ногти радугой земляных тонов, набила туалетными принадлежностями и самой необходимой одеждой сумку на колесиках, которую собиралась взять с собой в отель.

Клодин позвонила Ляле, Лагги, Фрэнки, Юлии, Билли, Джексону, даже Дьюсу. И каждый раз ей отвечала голосовая почта. «Нет, ну что такое?!»

Внезапно Клодин в голову пришла мысль, более тревожная, чем сирена. «А вдруг их тоже заставили уехать?!» Шелковистая каштановая шерсть у нее на загривке встала дыбом. Не может быть! У нее День Варенья через две недели! Ей надо обсудить плейлисты, подготовить настольные украшения, договориться насчет костюмов, поэкспериментировать с макияжем, с прическами, обдумать виш-лист[8], составить неприглашение Клео…

«У-у-у!»

Клод крякнул и уронил штангу. Спинка кровати – сетка-рабица, покрашенная золотой краской из баллончика, – загремела.

– Слушай, хватит уже! – крикнула Клодин, постучав в стенку. – На улице стемнело. Нормалы разошлись. Иде-о-ом!

Судя по треску липучки, Клод снимал перчатки. Ур-ра-а! Пять минут в душе, и старший брат будет готов! Клодин надела малиновые замшевые туфли на плоской подошве, взяла чемоданчик, видеокамеру, швейный набор, клеевой пистолет, краски с блестками и платье для Дня Варенья, которое она шила себе сама, на случай, если опять придется удирать. Обычно Клодин была не из тех, кто готовится к худшему, но через два дня хождения в шмотках из сувенирной лавки любая девочка начнет задумываться…

– Чур, я пойду первым! – сказал Клод, останавливая сестру свеженакачанной рукой. К его блейзеру прилип аромат сандалового одеколона и пряди каштановых волос. Он потянулся к латунной дверной ручке с дрожью актера из фильма ужасов.

Клодин хихикнула.

– Ну, чего ты так драматизируешь?

– Сказала девушка с кучей сумок!

Клодин отпихнула его и сама отворила дверь. Ночной ветерок, похожий на прохладный поцелуй в щеку, показался удивительно свежим по сравнению с затхлой атмосферой опустевшего дома.

Окрестности переменились. Тут сделалось почти что жутко. Обходя уличные фонари, они крались через соседские газоны. Заглядывали в окна, тихонько стучались в стекло.

Повсюду были признаки жизни: у края тротуара мусорные баки, на кухнях свет, столы накрыты, еда на тарелках, второй канал по телевизору, грязные кроссовки у порога, велик на дорожке… Не хватало только самих жильцов.

– Куда же все подевались? – гадала Клодин, стучась в двери к Лагги дверным молоточком в виде русалки. Во дворе по-прежнему изрыгали воду фигурки дельфинов в фонтане, и в бортике бассейна с черным дном по-прежнему бурлило джакузи… – Они как будто… как будто исчезли!

– А ты им звонить пробовала?

Клодин метнула в его сторону гневный взгляд – дескать, не задавай идиотских вопросов!

Над головой зашелестели кроваво-красные листья японского клена. Клод прижал палец к губам и ухватил сестру за рукав.

– Да расслабься ты! – буркнула Клодин. Сердце у нее заколотилось. – Это просто ветер!

– Да нет! – возразил Клод, насторожив уши. – Я шаги слышу.

Клодин знала, что тут с братом спорить не стоит. Слух у него был даже лучше, чем у нее. Она высунулась из-за его плеча.

– Это девочка. Она бежит… на ней шлепки… она хлюпает носом… ее тошнит… нет, не тошнит – она плачет. Назад!

Клод прижал ее к холодной стеклянной двери дома тети Корал.

Мимо дома промчалась Мелоди Карвер. Клодин ужасно обрадовалась.

– Мел!.. – окликнула было она. Но Клод зажал ей рот.

– С ума сошла?!

Клодин лизала его соленую ладонь, пока он ее не отпустил.

– Как ты думаешь, чего она плачет? Вдруг она что-то знает? Надо ее найти и…

– Она нормалка! Ей доверять нельзя. А потом, что она может знать?

Клодин подумала, не напомнить ли ему, что Мелоди встречается с Джексоном. Что она на их стороне. И что нормал – не значит враг по определению. Двадцать семь ответов «да» это вполне доказывают. Но Клод явно слишком очумел, чтобы прислушаться к голосу разума. И это его-то отец оставил за старшего?

– Ну ладно, сдаваться еще рано!

– Хорошо. Попробуем еще один дом. Как насчет…