Монстр из-под кровати

В общем, помоги нам небеса проделать хотя бы этот отрезок пути без проблем!

ГЛАВА 11

Как и предсказывали в справочной, по понедельникам мало кто отправлялся в Варракш, и кроме нас в дилижансе ехал лишь один пожилой мужчина. Он был хмур и неразговорчив, представившись в самом начале господином Карсом, а затем потерял к нам всяческий интерес. Поначалу ехал просто молча, изредка выглядывая в окно, а затем и вовсе устроился поудобнее и задремал. Судя по одежде и не особо впечатляющим манерам, он был лавочником средней руки или чьим-то помощником, а судя по приглушенным, но затейливым руладам, действительно спал, а не притворялся.

Мы же об этом даже не думали. Варт, хоть и пытался поначалу ворчать и противиться моим попыткам накормить погорельца, но стоило только развернуть кулек с ароматными пирожками, тут же сдался и взял сразу три: два себе, а один выхрю. При этом мелкий нечистик умял свою долю с такой скоростью, что второй пирожок, уже с малиновым вареньем, я дала ему сама, не выдержав жалобного взгляда и печальных вздохов. Хоть и знала, что все это хитрые уловки выхря (любой из этой братии мог за один присест умять весь дневной запас еды, а в случае нужды неделю и поголодать), но просто не смогла остаться безучастной.

А Тигран тем временем вел допрос.

Причем делал это так умело и ловко, что даже я на первых порах не поняла, что это именно допрос. Сначала супруг просто прощупывал почву. Как написали бы в каком-нибудь детективном романе: втирался в доверие. С едва уловимым, не обижающим участием уточнял подробности жуткого происшествия, с искренним интересом выслушивал куцые подробности, задавал уточняющие вопросы, и вскоре Варт рассказывал уже сам, то и дело переключаясь на сами товары, утраченные безвозвратно, и жизнь в Райтуше.

По его словам выходило, что неладное начало происходить уже месяцев восемь назад, еще по осени. То покупатели подозрительные зайдут, покрутятся, оценят ассортимент и уйдут, ничего не купив, то поутру на дверях надписи скабрезные появятся магическими красками, что не сотрешь, а затем и вовсе угрозы поступать начали в виде подкинутых отрубленных куриных голов, подозрительных пучков трав и записок с туманными заявлениями о том, что нелюдям в городе не место.

— И что худо — власти никак не реагировали, — кривился Варт, морщась и вздыхая. — Заявления принимали, а толку… Ни следов, говорят, ни прямой угрозы. Вот коли, грят, че реальное будет, там и займемся. Ну, случилося им реальное. И че?

Мы все сидели на одной лавке: гном посередине, я справа, а Тигран слева, чтобы нам обоим было удобно слушать пострадавшего, так что Варт периодически крутил головой, поглядывая то на меня, то на супруга. Выхрь же, в самом начале уяснив, что провизия в моем ведении, давно и надежно перебрался на правое плечо гнома, чтобы периодически выныривать из сытой дремы с проверкой: а не достаю ли я еще чего-нибудь вкусненького.

Пока не доставала, мысленно прикидывая, что перекус будет уместно устроить часа через два на ближайшей остановке для смены лошадей, а еще через три и в Варракш прибудем, где поужинаем уже в таверне. А пока шиш тебе, проглот, а не пирожок! Терпи!

— Батя-то поумнее оказался, — все печалился Варт. — Как стало ясно, че властям до нас дела нет, а чуйка не умолкает, так собрал семью и в горы подался, как и остальные деды. Мы тута ужо лет десять как, у многих семьи, дети — никому рисковать не хотелось. Один я только незнамо на шо надеялся…

И снова вздохнул. В это время дилижанс неудачно подпрыгнул на кочке, и выхрь с испуганным писком свалился с его плеча прямо мне на колени. Нервно огляделся, неуверенно потоптался… и свернулся клубочком, спрятав носик под хвостом.

— Доброту чует, — с умилением отметил Варт, глядя то на меня, то на своего выхря. — А ты мне ишо в лавке приглянулась, как само солнышко в мою лачугу заглянуло. Ты уж не обижай мальца, нам обоим ночью досталось. Их братию хоть и принято гонять да считать за пакостников, но они ж как дети малые: кого с детства чему научить, то и вырастет. А этот кроха ко мне еще зимой попал. Тощай, облезлый, дней десяти всего от роду — в чем только душонка держалась. Сам не знаю, отчего в тот же день не прибил… — Гном беззлобно хмыкнул в бороду. — Но нет: выходил и выкормил. На руках носил, в кровать брал. Семьей-то не обзавелси, а теплоты и гному порой охота. Да и мальцу много ль надо? Тепло, еда да ласка изредка. Привязались мы, в общем, друг к другу. По весне хоть и гулеванить начал, хитрюга, но раз в сутки усе равно домой наведывалси. Проверял, значца, дом, в поряде ли усе. Ну и седни сплю, да так крепко, шо проснулси ток от укуса зверского. — Гном потер ногу, в которую, видимо, и пришелся укус. — И глядь — дымищи, шо стен не видать! Еще чуток — и угорел бы вусмерть. У меня ж комнаты за лавкой, я в них съехал, когда семья дом продала. Ну и вот. — Гном развел руками, жестом договаривая все, что не мог выразить словами. И с нежностью закончил: — Спаситель мой. Ни в жись в обиду не дам!