Monsta.com. Повышение без возврата

– Заткнулись все! – басом оборвал любые дальнейшие пререкания Франки, находившийся у въехавшего в здание автобуса.

И все действительно заткнулись. Здоровенный амбал стал центром внимания. Никто даже не успел с ним поспорить. Тот провел рукой по стальной обшивке автобуса и сухо произнес:

– Его ведут.

Мысли лихорадочно заметались. Кто этот таинственный «Он»? Переговорщик? Высокопоставленный представитель Комитета? Или…

В голове на секунду всплыли слова Драйдена и то, как он оборвал разговор. Мир начал темнеть перед глазами. И я бы провалилась во тьму, если бы не увидела, как Джен оттаскивают за плечи назад к группе заложников. Она дернулась только раз в их руках и будто бы обмякла, позволяя поставить себя перед остальными.

Резкий скрежет сминаемого и рвущегося, словно плоть, металла ударил по барабанным перепонкам. Опять эта совершенно дикая, необузданная магия. Не похожая на то, как творят ее люди в знакомых мне мирах. Этот «Франки», он родня низших демонов? Или он… «пришелец» откуда-то еще?

Как диковинное гигантское растение, кабина автобуса раскрылась. Хищный стальной цветок с пустым нутром расцвел на входе в здание и так же раскрылся с другой стороны, создавая тоннель. Единственный выход отсюда. Там, на улице, все еще светило солнце. А в его лучах совсем рядом с раскрывшимся входом стояла мужская фигура.

Костюмные штаны, рубашка, сцепленные зеленоватым сплавом металла руки. Я с трудом вдохнула, а потом… выдохнула.

Выдохнула, когда увидела рядом со скованным мужчиной Дерека Уорчайлда. Он дважды хлопнул своего господина по плечу. Лицо Защитника выглядело скорбно. Даже картинно скорбно. Председатель мотнул головой и без промедления ступил в тоннель. Каждое движение наполнено мужеством и безысходностью, точно Вульфа вели на эшафот. А если и правда вели?

Высокопоставленный заложник – это точно председатель? Или это иллюзия? Но с каждым шагом, с каждой странной усмешкой, тянущей уголки губ в стороны, я узнавала Вульфа.

Невозможно! Это просто невозможно!

Но он все приближался и приближался, пробираясь через внутренности перекореженного автобуса с закованными руками.

А я ждала. Отчаянно ждала, что вот сейчас что-то пойдет не так. Он не мог сдаться. Принять положение жертвы. Я была уверена, что он просто на это не способен. Только не этот человек.

Когда Юрген Вульф неуклюже спрыгнул на покрытый пылью и осколками камня мозаичный пол, все внутри сжалось. Потому что это вызвало смех почти у всех террористов. Их удовольствие было настоящим. Такое нельзя подделать.

После секундной заминки он выпрямился. Смотрел прямо, с вызовом в глазах и впервые на моей памяти выглядел благородно.

Может ли человек со скелетами в шкафу быть способен на такой поступок? Принести себе в жертву?

– Что ж, – с едва уловимой усмешкой произнес Вульф, – вы этого хотели? Вот он я, стою прямо перед вами. Можете отпустить заложников.

В груди поселилось такое странное, почти гадкое чувство сродни надежде. Надежде на один из самых поганых вариантов. Что Вульф все это задумал и сейчас раскроет себя. Что все встанет на свои места.

Я видела происходящее внизу почти досконально. Смогу сохранить каждую деталь в памяти. И даже буду готова, чтобы ее вынули, поместили в светящийся или фиолетовый кристалл. Препарировали и пересматривали раз за разом, как события в Чикаго. Лишь бы показать, как все было на самом деле.

Но то, что начало происходить дальше, не вписывалось в эту наскоро родившуюся идею.

Вульфа окружили. «Монстры» медленно обступали его и поглядывали на закованные в магический сплав руки. Все, кроме Дракулы. Он оставался под балконом. Все так же шипел и прикрывал лицо рукой.

Председатель повернул голову в сторону и посмотрел прямо на замаскированную Джен. Мне было страшно до дрожи, что каким-то образом тот узнал ее под слоями иллюзий. Но все было куда проще. Она – единственная, кроме преступников, кто стоял на своих двоих. Вульф обвел взглядом группу заложников и продемонстрировал фальшивую ласковую улыбку. Однако во всем этом мне почудилось скрытое превосходство.

Франки отвернулся от председателя и гаркнул собравшимся на английском и японском, чтобы они убирались. Люди не верили, боялись подняться, пока, наконец, один пожилой японец не встал и не заковылял к автобусу-тоннелю. Мужчина с кряхтением начал взбираться в развороченную раскрытую кабину. Потом кто-то словно нажал кнопку «пуск», заставляя людей отчаянно рваться на волю. Они облепили автобус, сдерживали рвущиеся рыдания, боязно вскрикивали, перешептывались. Кишащая масса людских тел. Кто-то находил в себе силы помочь другому, но далеко не все.

Джен, кажется, так бы и продолжила стоять ошеломленная, если бы мать девочки, игрушку которой та нашла, робко не обхватила ее руку и не потянула за собой.