Моногамист

Не сразу, но до меня доходит, что некто ублажает меня орально, и на вопрос «Кто это?», я почему то не спешу искать ответ. Но кончить мне не дают. Женщина или девушка, наконец, взбирается на меня и хочет получить своё, что ж — я не против. Но делает она это неумело, как то коряво, долго возится, чем раздражает меня, и я на каком-то грёбаном автопилоте переворачиваю её вниз, чтобы сделать всё самому. И только перевернув её и вонзившись, как следует, слышу её вскрик, открываю глаза и к своему ужасу обнаруживаю, что это Габриэль!

Мой мозг лихорадочно пытается найти этому факту оправдание, но всё безуспешно, моя полуживая честь вопит: «Слезай с неё, придурок, это ребёнок и родная сестра твоей подруги!», но моё либидо совершенно спокойно и цинично отвечает: «Какого чёрта? Всё уже случилось! Я в ней!».

И мои внутренние весы добра и зла подытоживают итоги боя одной только фразой: «А по хрену!».

И я отвожу душу. Вернее тело. По полной программе её отделал. Так старательно, что даже вспотел. И удовлетворился. Засыпая, услышал, как кто-то внутри меня почему-то Лериным голосом сказал: «Ты — чёртов ублюдок, гореть тебе в аду!». И я ему так же мысленно ответил: «А по хрену!».

Ответить-то ответил, но только ночью, пока ещё была темнота и помутнённая наркотой и алкоголем башка.

Утром мне не было плохо физически (значит всё-таки не экстази), мне было плохо душевно. Я мысленно распял себя, когда открыл глаза и увидел на своём плече рыжеволосую голову Габриэль. К своему стыду я даже не сразу вспомнил, что между нами было, и как это вышло.

Потом она проснулась и начала целовать моё лицо маленькими невинными поцелуями, улыбалась и светилась так, словно её запитали электричеством.

Но когда я попытался встать и увидел на простыне алое пятно, до меня, блин, трижды конченного кретина даже не дошло, что это! Я испугался, что у неё какая-нибудь рана, и как дебил спросил у неё:

— Что это? Ты поранилась?

— Нет, со мной всё в порядке, — только это ответила и тут же прикрыла пятно простынёй, не переставая улыбаться.

Только тут меня осенило:

— О, чёрт… Ты что, девственница?

— Была! — заявляет она гордо, встаёт, демонстрируя мне свое безупречное молодое тело, большую полную грудь, которая тут же отзывается в моём паху болью, но я только и могу произнести:

— Твою ж мать!

А в ответ слышу:

— Я люблю тебя, Алекс! Всегда любила, а сегодня ты сделал меня женщиной. Своей женщиной. И я счастлива!

На кухне, залитой ярким полуденным солнцем, меня встречает свежая и цветущая Кристен. И не просто встречает, а радостной улыбкой и чашкой горячего кофе с молоком.

— Крис… Извини меня… Я переспал с твой сестрой.

Виснет пауза, и я, предвкушая шквал её гнева, почти готов уже убить себя, как вдруг слышу:

— Я не пойму, что тебя смущает? Габи давно уже взрослая женщина и отвечает за свои поступки сама.

— Да ни хрена она не отвечает! Ребёнок ещё совсем… А я кретин…

Молчание.

— И мы… не предохранялись… Не знаю, как так вышло, я был невменяем, прости меня. Проконтролируй, своди её к гинекологу, я не знаю, нужно, наверное, что-то предпринять… Я бы сам сделал, но у меня… проблемы с женой, ты же знаешь… Чёрт, голова раскалывается… Крис, что ты молчишь?

— Я никуда водить её не стану. А даже если бы и повела, она ничего принимать не будет. Ты не идиот, всё видел и сам все последние годы…

— Что видел?

— Что она любит тебя. Любая женщина хочет родить от того, кого любит.

— Крис, ты спятила? Она ребёнок ещё, да она вообще девственница оказалась… Господи Боже, за что мне это…

— Алекс, если у тебя плохо с памятью, то напомню — меня ты лишил невинности в 17, а Габи сейчас 19 лет. Она взрослый человек и влюблена в тебя очень давно. Но ты, видимо, кроме своей Леры ничего не замечал вокруг себя в последние годы, и вот она чем тебе отплатила, твоя ненаглядная Лера! Свалила от тебя, наверное, и денег с собой прихватила!

— Да пошла ты!

Бросаю чашку в мойку, и судя по звону, она разбивается, а я покидаю квартиру подруги не как нашкодивший кот, а злой, как чёрт… Да, Лера прихватила кое-что, и это намного ценнее денег.

Глава 56. Выход

Vacant Alone

Спустя ещё пару дней я окончательно прихожу в себя и становлюсь Алексом Соболевым, которому нужно посмотреть проблеме в лицо и решить её. У меня есть ребёнок. Мне он нужен. Ей он тоже нужен. Я не заберу Лурдес, как пригрозил в Парижском кафе, хотя могу. Надо быть полным ублюдком, чтобы забрать ребёнка у матери, причинив в первую очередь боль и стресс ему самому. Мотаться туда, чтобы увидеть дочь, дать ей расти в чужой и убогой стране — тоже не вариант.

Ищи выход, Алекс, ищи. Думай.

И я думаю. Недолго. Выход есть. Он всегда есть. Всё зависит от желания его найти, а у меня с этим желанием всё в порядке.