Моногамия

- Зря вы так думаете. Посмотрите хотя бы вот на эту курицу справа от вас, - и он показал на кудрявую блондинку с карамельными надутыми губами, большой, явно сделанной грудью, втиснутой в дорогое чёрное платье, и огромным длиннющим маникюром – такой носят только россиянки, ну или урождённые в СНГ. – Полагаете, она замечает что-либо помимо своего смартфона?

Блондинка действительно практически жила в телефоне, всякий раз, когда мои глаза натыкались на неё, она была занята одним и тем же.

- Ну, вы берёте крайний случай.

- Выбирайте вы!

- Зачем далеко ходить, давайте возьмём вашу девушку.

- К моему прискорбию, она ещё не моя девушка, но я не теряю надежды. И уж коль я её выбрал, она по определению не может быть глупой. Мерседес очень умная и очень умелая женщина. Она берёт от жизни всё, абсолютно всё, что её интересует. Без исключений.

- Больше похоже на рекламу.

- Мне нравятся уверенные в себе девушки.

- Вы обо мне?

- Конечно.

- Напрасно. Задерживаясь на мне, вы пускаете свои таланты по ветру.

- Очередной гвоздь в Троянского коня по кличке «самоуверенность», - он усмехнулся.

- Отнюдь. Я не жгучая красавица, чтобы интересовать вас, а посему у меня есть серьёзные основании заподозрить вас в игре.

- Какой?

- Люди и судьбы. Вам ведь скучно от простых отношений, не так ли?

- Не так. Тут вы ошибаетесь и очень сильно.

Мы снова наблюдаем за танцующей на сцене парой. Брюнетка уже не держит Алекса за плечи, а сексуально поглаживает его шею и затылок одной рукой, вторая же легла ему на грудь у основания шеи, в том месте, где в раскрытом вороте рубашки открывается часть кожи покрытой волосами.

- Тяжело держать такого жеребца в стойле?

- Ну надо же, на французском даже пошлость звучит красиво! – отвечаю натянуто веселясь.

Он улыбнулся, и металл на мгновение исчез, затем вернулся.

- На самом деле, я в теме, знаю, о чём спрашиваю.

- Вас настолько взбесило то, что ваша пассия выбрала не вас?

- Бессмысленно это скрывать. Но ваш муж, он ведь вам муж, судя по одинаковым кольцам, наделён горячей внешностью. Любите красавцев?

- Странно слышать это от Вас.

- Я бисексуал.

Я подняла брови с удивлением:

- Ещё более странное заявление - от Вас так и прёт тестостероном.

Он снова улыбнулся, и вновь по лицу пробежало что-то живое и даже тёплое.

- Да, мужского во мне больше, чем женского.

- Тогда зачем?

- Люблю остроту.

- Вы знаете ответы на все вопросы?

- Боюсь, на все вопросы никто не знает ответов.

- Но вы с претензией?

- Ну допустим. Спрашивайте.

- Почему я вам не верю?

На этот раз улыбка нагрянула к нему нежданно, да настолько, что он даже умудрился показать зубы и сощурить глаза.

- Вы умная и красивая женщина, вы знаете, что в наши дни это большая редкость?

- Нет, не знаю, я по другую сторону баррикад.

- Разумно. Теперь скажите, он сейчас смотрит на вас?

- Да.

- Как часто отводит взгляд?

- Не отводит вовсе.

- То есть, на Мерседес он не смотрит совсем?

- Не смотрит.

- Теперь вы понимаете, зачем я подсел к Вам? – он триумфально откинулся на спинку кресла и опрокинул одним залпом абсент. – Вы в безопасности, и я тоже. Мы сработали на ура! Предлагаю и дальше сотрудничать.

- Я итак была в безопасности.

-Самая большая ошибка – самоуверенность. Мерседес относится к тому типу женщин, устоять перед которыми невозможно. Но даже если таковой мужчина и найдётся, она всегда найдёт способ заполучить его, но тут уже будет играть с азартом. Боюсь, это как раз наш случай, - добавил он и перевёл свой взгляд с меня на брюнетку.

Tawk - Feel Good

Мне показалось, смотрел он на неё с чувством, но каким-то непонятным.

- Что такое любовь? – спросил он внезапно, не отрывая взгляда от своей возлюбленной.

- «Любовь, это когда твоя душа видит своё отражение в другом человеке», - машинально и бесчувственно ответила я фразой из фильма.

Жан обращает свой взгляд на сцену, мой следует за ним, и оба мы, к своему прискорбию, обнаруживаем глубокий страстный поцелуй. В ту же секунду я решаю, что соберу свои вещи и уберусь из этого места в какой-нибудь другой отель. Не говоря уже о моих оплёванных чувствах, весь этот элитный контингент наверняка потешался над тем, как мой красивый спутник неприкрыто вытирает об меня ноги. Мне было больно до одури, но виду я не подала. Ну, по крайней мере, изо всех сил постаралась.

Бельгиец будто дёрнулся, резко посмотрел на меня, бросив сочувствующе-понимающий взгляд, который был отчего-то совершенно лишён привычной для него холодности:

- Как вы допускаете всё это? А главное, почему терпите?

- Ну во-первых, такую ситуацию как сейчас я наблюдаю впервые, и это уже действительно перебор, а во-вторых, я не терплю, я даю ему шанс. Ну и себе, наверное, тоже. Насчёт «допускаю» … А что, по-вашему, я должна делать? Устраивать сцены и таскаться за ним повсюду? Счастье невозможно там, где есть унижение, пренебрежение, попрание достоинства, вы не находите? Достоинство и гордость – основа личности. Бороться, плести интриги, хитрить и манипулировать я никогда не буду. Просто развернусь и уйду. Да, будет больно, но поболит и перестанет. Это в любом случае лучше, чем унижаться всю жизнь.