Читаем Монгольское нашествие на Русь 1223–1253 гг. полностью

Разгромив северо-восточные земли Руси, Батый увел поредевшие войска в степь. Однако серьезной передышки они не получили. Как верно отметил В. В. Каргалов, в отличие от русских источников, согласно которым монголы ушли в Поле на отдых, восточные, напротив, повествуют об их непрерывных в эти годы (лето 1238 г. – осень 1240 г.) наступательных и карательных операциях. Дешт-и-Кипчак еще не был покорен. Пока одни ханы ходили громить северо-восток Руси, другие сторожили тылы от половцев и других соседей. Требовалось подчинить эти народы для того, чтобы продолжить путь на запад. Их покорность не только обеспечивала мир в тылу, но позволяла пополнить войско новыми подразделениями. Они же могли компенсировать потери в лошадях.

Как сообщает Рашид ад-Дин, осенью 1238 г. ханы Шибан, Бучек и Бури «выступили в поход в страну Крым и у племени чинчакан захватили Таткару»[291]. Издатели этого текста резонно заметили, что под непонятным племенем «чинчакан» стоит понимать испорченное «кипчаки», которые действительно контролировали крымские степи. Разъяснить имя или топоним Таткара исследователи затрудняются, хотя, скорее всего, это некое половецкое укрепленное поселение в Крыму. Видно, что направление было важным, поскольку на него выделили не менее трех туменов с тремя чингизидами во главе. Известно также, что покорение крымских половцев изрядно затянулось. О появлении монголов у Судака сообщает пометка на полях рукописи местного Синаксаря 26 декабря 6747 (1239) г.: «В тот же день пришли Татары…»[292] Выходит, что бои затянулись почти на год – с конца 1238-го по конец 1239 г.

Монголы в степях Дешт-и-Кипчак. 1238–1240 гг.

В это время Берке, брат Бату, воевал с другими кипчаками. Как сообщает Рашид ад-Дин, осенью 1238 г. он «отправился в поход на кипчаков и взял [в плен] Арджумака (вар.: Арчиал; Архамал; Азджамал), Куран-баса (вар.: Куранмас) и Капарана (вар.: Киран), военачальников Беркути (вар.: Мекрути; Бекрути; Меркути[293].

Войны с причерноморскими кочевниками должны были быть для монголов особенно сложными и принципиальными. Они встречали здесь родственные как по образу жизни, так и по формам мышления народности. Перебить или покорить их было так же тяжело, как самих себя. Это была «особая арена военных действий».

После Калки многое в степи изменилось. Для половцев стало очевидно присутствие необоримого врага, война с которым выглядела бесперспективной. Часть кочевников присоединилась к империи, другая продолжила борьбу, третьи пытались бежать. Судьбу Бачмана из племени ольбери, населявшего области Северного Прикаспия, мы уже упоминали. Он был из тех, кто боролся. Немало было и отступников, о чем мы также говорили. Другие пытались уйти от угрозы. Единственный путь вел на запад, где половцы вынуждены были выстраивать отношения с Венгрией и Булгарией. Для европейских монархов в начале XIII в. «Половецкая земля» (Кумания; Сumania) выступала независимой страной, раздробленной на отдельные ханства, но тем не менее со вполне уловимым единством. Ее размещали восточнее устья Дуная и Серета. Однако эта граница была более чем условной. Малонаселенные области Трансильвании давно стали объектом половецкой колонизации, особенно интенсивной в середине 1220-х гг.

В 1211 г. венгерский король Андрей пригласил тевтонских рыцарей для обороны от половцев. Немцы основали колонию и выстроили несколько замков на юго-востоке Трансильвании (Transilvania – букв. «Залесье»; нем. Siebenbürgen – букв. «Семиградье») в районе реки Бурца – малонаселенной и пустынной области. В короткий срок там было возведено шесть замков, основан город Кронштадт (Kronstadt; ныне Брашов, Brasov), а также привлечены немецкие крестьяне-колонисты. Область получила название Бурценланд (Burzenland). Король Андрей считал Орден вассалом венгерской короны и в 1222 г. даже выдал ему привилегии на завоевание закарпатских земель вдоль Дуная – вплоть до Черного моря и границ Латинской империи, основанной в Константинополе в 1204 г. Магистр Герман фон Зальца вскоре попытался закрепить достигнутое за Орденом и выйти из-под королевской опеки. В 1224 г. папа издал буллу, согласно которой все земли Ордена, приобретенные или отвоеванные у кочевников в Трансильвании, переходили под покровительство Римской церкви и власть венгерского короля на них более не распространялась. Венгерский король отреагировал очень быстро: в 1225 г. он вместе с войсками прошел по землям Ордена в Бурценланде и изгнал братьев-рыцарей из их замков, а также из своего государства. Почти сразу из Прикарпатья крестоносцы отправились в Пруссию, так как уже зимой 1225/26 г. К ним поступило приглашение от мазовецкого князя Конрада помочь в борьбе с другими беспокойными соседями-язычниками.

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное