Монгол

Ей не дано было узнать, что Темуджин всегда сам принимал решения, и никто на него не мог повлиять. Того, кто решил, что смог на него повлиять, обманывало собственное тщеславие. Темуджин никогда таких людей ни в чем не разубеждал, считая, что разочарованные люди способны совершить непредсказуемые поступки, а ему нужны были вера и повиновение соратников. Он понимал, что людям нужен тот, кто поведет их к цели, на кого они смогут, по их мнению, влиять. Вера в это помогала укреплять их преданность. Если они предадут его, это будет означать, что они предали самих себя. А только святые или сумасшедшие вредят себе.

Истинная натура Темуджина была известна одному Кюрелену, и именно поэтому он никогда не давал ему советы впрямую, отчего племянник думал, что сам пришел к решению.

Глава 20

Кюрелен как-то сказал Темуджину:

— Когда человек понимает, что у него нет друзей, именно в этот день он прощается с детством!

Темуджин принимал это суждение с некоторыми оговорками, считая, что иногда человеку может повезти, и у него оказывается друг, но только один…

Могут быть верные последователи, вроде Шепе Нойона, Касара и Субодая, но ему, считал Темуджин, здорово повезло, что у него есть настоящий друг — Джамуха Сечен, его духовный анда и побратим.

У человека может быть такая благородная мать, как Оэлун, красивая, трудолюбивая и умная жена, вроде Борте, может быть мудрый и любящий советник наподобие Кюрелена, но редко встречаются друзья, которые дороже матери, жены, детей и остальных родственников.

Темуджин никогда не сомневался в дружбе и преданности Джамухи. Только с ним он мог свободно и честно обо всем разговаривать. Темуджин всегда жаждал полной свободы и простоты отношений, на которые не могли бы повлиять насмешки и притворство или омрачить неискренность. Он возвращался к этим отношениям, как человек возвращается в чистый оазис после приключений и долгого отсутствия. Его мучили страсти, но жажда чистой дружбы не покидала его никогда, и он находил ее в общении с Джамухой.

Они часто беседовали, порой расходились во мнениях по тем или иным вопросам, но они понимали и доверяли друг другу. Случалось, эти двое надолго уезжали верхом и вели долгие разговоры в степи, а сородичи обижались на них.

Темуджин испытывал потребность побыть наедине с Джамухой; в его присутствии ему не было необходимости притворяться. Ему часто приходилось лгать, и ложь не нравилась, она была пустой тратой времени. С Джамухой он никогда не прибегал к лжи, радовался тому, что был сам собой, будто сбрасывал тесную пропотевшую одежду и голым кидался в холодную воду.

Из-за Таргютая, после смерти Есугея провозгласившего себя правителем северного Гоби, народу Темуджина пришлось изменить кочевье от зимних к летним пастбищам. Сначала Темуджин кипел от гнева, но не в его натуре было долго гневаться на неизбежные события. Только глупцы тратили силы души на то, чего они сами не могли изменить. Конечно, молодому хану было противно вести свои стада к плохим пастбищам, чтобы не разозлить Таргютая. Но требовалось время, чтобы убедить Таргютая в том, что Темуджин не является его врагом, а лучшим оружием в борьбе против Таргютая Темуджин считал само презрение Таргютая к себе. Пусть он думает: «Молодой хан — лишь мелкая желтая собака. Он не стоит моей вражды, и я не буду на него охотиться».

Темуджин был уверен, что с годами станет гораздо сильнее. Тем временем он послал к Таргютаю нескольких людей своего племени, чтобы те убедили противника в том, что они предали интересы Темуджина. Перейдя к Таргютаю, они заученно твердили:

— Темуджин понял, что не может возглавлять свой народ, и он желает принять клятву верности тебе. Но он горд и поэтому сейчас желает набраться силы, чтобы с достоинством тебе сказать: «Я способен быть одним из твоих данников, нойон».

Через некоторое время Темуджину сообщили, что, услышав эти речи, Таргютай презрительно засмеялся и промолвил:

— У сына Есугея, оказывается, больше здравого смысла, чем я думал. Пусть он докажет, чего он стоит, и, вероятно, позже я позволю ему поклясться мне в верности.

Темуджин побелел от ярости, а потом мрачно улыбнулся. Несмотря на взрывной характер, он обладал поразительным терпением кочевника, правда, отличался тем, что никогда не смирился с поражением, считая, что судьбу можно и должно изменить.

Однако шло время, его народ жил все беднее, пастбища с трудом могли прокормить скот, и люди начали роптать, говоря, что Темуджин так и останется жалким правителем еще более жалкой орды. Он слушал эти слова, и его побелевшие губы крепко сжимались. Он ничего не говорил, а только глядел на людей, и те холодели от ужаса.

Однажды вечером он отправился покататься с Джамухой, чтобы скинуть постоянное напряжение и злость и спокойно все обдумать.