Монах

Тем временем пламя, которое поднималось от множества костров, сливалось и начинало охватывать жилые помещения самого монастыря; вскоре стены рухнули под пожирающим огнем. Колонны зашатались, крыша упала на нападавших, раздавив многих из них под обломками; со всех сторон раздавались крики и стоны. Монастырь горел среди ярости огня и дыма, и все — пожар, разрушенные стены, ценные вещи, разбросанные по полу, святые реликвии, — все создавало впечатление непоправимой катастрофы. Лоренцо, понимая, что он этому причиной, попытался, как мог, ограничить ее последствия и, по крайней мере, защитить монахинь. Но наступающий огонь разогнал всех и заставил его подумать о своей собственной безопасности. Народ тем временем бросился наружу с той же яростью, с какой ворвался, но поток людей запрудил входы, и, поскольку огонь наступал быстро, многие погибли, не успев убежать… Счастливая судьба Лоренцо привела его к дверце в отдаленной галерее часовни; задвижка была отодвинута, он открыл дверцу и оказался прямо перед входом в подземелья Святой Клары. Он вместе с сопровождавшими его людьми остановился на секунду, чтобы отдышаться; посоветовался с герцогом, чтобы найти возможность ускользнуть от общего смятения. Но каждую минуту мощное пламя, которое уже охватило стены, грохот огромных балок, которые вдруг рассыпались в прах, сливавшиеся крики осаждавших и монахинь заглушали их слова, и они замолкали, чтобы послушать со всех сторон доносящийся шум рушащихся построек, которые поглощало пламя. Лоренцо осведомился, может ли для них стать подходящим выходом калитка, около которой они находились; ему ответили, что она ведет в сады Святой Клары. Они решили пройти там. Едва герцог поднял щеколду, как все вперемежку бросились туда. Лоренцо, оставшийся последним, уже собирался в свою очередь оставить монастырь, как вдруг он увидел, что дверь в подземелье чуть-чуть приоткрывается, кто-то высовывает голову, но, видя, что чужие еще здесь, пронзительно вскрикивает, отступает назад и убегает по мраморной лестнице.

Лоренцо вздрогнул.

— Что бы это значило? — воскликнул он.

Почуяв какую-то новую тайну, он бросился вдогонку за беглецом. Герцог и все остальные отправились следом и бегом спустились по лестнице. Дверь наверху осталась открытой и служила теперь отдушиной; пламя пожара бросало туда яркий свет, который позволял Лоренцо преследовать человека, бегущего в глубь лабиринта; но вдруг свет померк, подземный коридор поворачивал; темнота окружила Лоренцо, и он мог различить того, кого преследовал, только по легкому звуку убегающих шагов. Теперь они были вынуждены продвигаться осторожно; насколько они могли судить, беглец тоже замедлил свой бег, так как звук его шагов стал более размеренным. В конце концов они заблудились в сплетении галерей и рассеялись в разных направлениях. Подогреваемый желанием раскрыть эту тайну, подталкиваемый необъяснимым внутренним движением души, Лоренцо заметил это обстоятельство, только оказавшись в полном одиночестве. Шум шагов затих, все было тихо, у него не было никакой нити, которая привела бы его к беглецу; он остановился, чтобы обдумать самый верный способ продолжать преследование. Только какая-нибудь необыкновенная причина могла привести человека в эти зловещие места в такой час; крик, который он слышал, был вызван страхом, в этом не было сомнения. Он был убежден, что здесь скрывается какая-то новая тайна. Несколько минут он колебался, потом снова двинулся вперед на ощупь, вдоль стен. Какое-то время он продвигался вперед, очень медленно, когда заметил слабый огонек, который горел невдалеке; вытащив шпагу, он направился туда, откуда, казалось, исходил этот свет.

Свет шел от лампады, которая горела у статуи святой Клары, около нее сгрудилось несколько женщин, их белые одежды трепетали от ветра, который гудел под сводами. Лоренцо захотел узнать, что их собрало в этом мрачном месте, и очень осторожно приблизился. Казалось, незнакомки были погружены в оживленную беседу. Они не заметили его приближения, и он смог подойти так близко, что смог различить их голоса.

— Клянусь вам, — продолжала та, которая говорила, когда он подошел, и кого остальные слушали с величайшим вниманием, — клянусь вам, что я их видела своими глазами. Я сбежала по лестнице, они меня стали преследовать, и я едва-едва не попала к ним в руки; если бы не лампада, я бы вас ни за что не нашла.

— А что они тут собираются делать? — сказала другая дрожащим голосом. — Вы думаете, они ищут нас?

— Дай Бог, чтобы мои страхи оказались напрасными, — возразила первая, — но я полагаю, что это убийцы! Если они нас обнаружат, мы погибли! Моя-то судьба решена — мое родство с аббатисой будет сочтено достаточным преступлением, чтобы вынести мне приговор; и хотя до сих пор подземелья были нам убежищем…

Пока она говорила, ее взгляд скользнул по Лоренцо, который потихоньку приближался.

— Убийцы!