Читаем Монады полностью

1 |00520 Вот они поналетели                 Как герои прежних лет                 О своем хлопочут теле                 А вот тела-то и нет                 Им                 Тело общее для всех                 Там                 А для меленьких утех

Есть нечто, как бы персонализированные телоподобия в отдельных кусочках

* * *

Ну, соответственно, как раньше был операциональный уровень медитации и коммуникации, так теперь – уровень дифференциации и разведения

* * *

Ну, как раньше миг определения границы актом касания называли «Здравствуй!», теперь почти он же: «Прощай!»

* * *

Ну, как раньше говорилось: Я – подразумевается Мы, в смысле монадной полноты, так теперь говорится Мы, подразумевая Я, в смысле случайности различения

<p>Тело</p>2000Предуведомление

Ныне разработки со всякого рода телесностью – и метафорической, и соматической – весьма и весьма популярны. Да в общем-то в любого рода антропологии подобные проблемы весьма серьезны. Надо заметить, что в данных текстах как раз проглядывают черты некоего подозрительного и уничижительного отношения к плоти, свойственные разного рода гностическим учениям.

Ну, естественно, все это сглажено всякого рода искусственными драматургическими приемами и романтическими уловками, что, однако, не снижает остроты проблемы и глубины противостояния духа и плоти.

1 |00521 Мне больше всего в тебе нравится —                 Говорю я своему телу – становая жила! —                 Становая жила? где это такая? —                 Ну, где-то у тебя! —                 Нет, у меня такой нет, может, ты видел ее в каком другом теле? —                 Возможно, возможно, – начинаю я сомневаться1 |00522 Вот, ты все срешь и срешь! —                 Говорю я своему телу                 Не нравится? —                 А что тут может нравиться? —                 Тогда отойди в сторонку, или                 вообще, пойди погуляй!                 Так мне только гулять и придется!                 Ну, придумай что-нибудь другое,                 поосмысленнее!1 |00523 Вот я говорю своему телу:                 Гадина!                 Я хочу спать, а ты все ворочаешься! —                 Сам гадина! – отвечает оно —                 Вот, накрутил себя, что меня всего                 передергивает!                 Ладно, ладно! – говорю я умиротворяющее —                 Успокоимся и будем стараться вместе заснуть! —                 Что стараться-то, я уже давно сплю! —                 А с кем же я тогда разговариваю? —                 Уж не знаю1 |00524 Что же ты такое кривое, как паразит какой! —                 Говорю я своему телу                 А паразит совсем не кривой! —                  отвечает оно                 А какой же? —                 А вот такой прямой и требовательный как ты! —                 замечает оно ехидно                 Ну тогда просто – отчего ты                 такое кривое? —                 Да вот от требований таких вот различных паразитов1 |00525 Ты то потеешь, то просто так                 дурно пахнешь! —                 Замечаю я своему телу                 А ты не нюхай —                 А как же мне не нюхать, если у меня от тебя                                                                   есть обоняние? —                 Так оно мое, а не твое! —                 А что же тогда у меня, если я                 чувствую твой зловонный запах? —                 А у тебя глупости одни, раздражение                 да переразвитое воображение! —                 Мне от твоих объяснений не легче!                 А в мою задачу и не входит облегчать твое бытие1 |00526 Что ты все время обо что-то стукаешься и расшибаешься? —                 Недоволен я своим телом                 так ведь, в отличие от тебя,                 во мне много всего, за всем не уследишь! —                 Да? А я представлял тебя в виде такого вот обтекаемого яйца! —                 Да я такое, в сущности, и есть!1 |00527 Стой! ты кто! —                 Я – твое тело! —                 Да? А я как-то по-другому себя представлял
Перейти на страницу:

Все книги серии Пригов Д.А. Собрание сочинений в 5 томах

Монады
Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия / Стихи и поэзия
Москва
Москва

«Москва» продолжает «неполное собрание сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), начатое томом «Монады». В томе представлена наиболее полная подборка произведений Пригова, связанных с деконструкцией советских идеологических мифов. В него входят не только знаменитые циклы, объединенные образом Милицанера, но и «Исторические и героические песни», «Культурные песни», «Элегические песни», «Москва и москвичи», «Образ Рейгана в советской литературе», десять Азбук, «Совы» (советские тексты), пьеса «Я играю на гармошке», а также «Обращения к гражданам» – листовки, которые Пригов расклеивал на улицах Москвы в 1986—87 годах (и за которые он был арестован). Наряду с известными произведениями в том включены ранее не публиковавшиеся циклы, в том числе ранние (доконцептуалистские) стихотворения Пригова и целый ряд текстов, объединенных сюжетом прорастания стихов сквозь прозу жизни и прозы сквозь стихотворную ткань. Завершает том мемуарно-фантасмагорический роман «Живите в Москве».Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации. В ряде текстов используется ненормативная лексика.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия
Монстры
Монстры

«Монстры» продолжают «неполное собрание сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007). В этот том включены произведения Пригова, представляющие его оригинальный «теологический проект». Теология Пригова, в равной мере пародийно-комическая и серьезная, предполагает процесс обретения универсального равновесия путем упразднения различий между трансцендентным и повседневным, божественным и дьявольским, человеческим и звериным. Центральной категорией в этом проекте стала категория чудовищного, возникающая в результате совмещения метафизически противоположных состояний. Воплощенная в мотиве монстра, эта тема объединяет различные направления приговских художественно-философских экспериментов: от поэтических изысканий в области «новой антропологии» до «апофатической катафатики» (приговской версии негативного богословия), от размышлений о метафизике творчества до описания монстров истории и властной идеологии, от «Тараканомахии», квазиэпического описания домашней войны с тараканами, до самого крупного и самого сложного прозаического произведения Пригова – романа «Ренат и Дракон». Как и другие тома собрания, «Монстры» включают не только известные читателю, но не публиковавшиеся ранее произведения Пригова, сохранившиеся в домашнем архиве. Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации. В ряде текстов используется ненормативная лексика.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия
Места
Места

Том «Места» продолжает серию публикаций из обширного наследия Д. А. Пригова, начатую томами «Монады», «Москва» и «Монстры». Сюда вошли произведения, в которых на первый план выходит диалектика «своего» и «чужого», локального и универсального, касающаяся различных культурных языков, пространств и форм. Ряд текстов относится к определенным культурным локусам, сложившимся в творчестве Пригова: московское Беляево, Лондон, «Запад», «Восток», пространство сновидений… Большой раздел составляют поэтические и прозаические концептуализации России и русского. В раздел «Территория языка» вошли образцы приговских экспериментов с поэтической формой. «Пушкинские места» представляют работу Пригова с пушкинским мифом, включая, в том числе, фрагменты из его «ремейка» «Евгения Онегина». В книге также наиболее полно представлена драматургия автора (раздел «Пространство сцены»), а завершает ее путевой роман «Только моя Япония». Некоторые тексты воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Современная поэзия

Похожие книги

Партизан
Партизан

Книги, фильмы и Интернет в настоящее время просто завалены «злобными орками из НКВД» и еще более злобными представителями ГэПэУ, которые без суда и следствия убивают курсантов учебки прямо на глазах у всей учебной роты, в которой готовят будущих минеров. И им за это ничего не бывает! Современные писатели напрочь забывают о той роли, которую сыграли в той войне эти структуры. В том числе для создания на оккупированной территории целых партизанских районов и областей, что в итоге очень помогло Красной армии и в обороне страны, и в ходе наступления на Берлин. Главный герой этой книги – старшина-пограничник и «в подсознании» у него замаскировался спецназовец-афганец, с высшим военным образованием, с разведывательным факультетом Академии Генштаба. Совершенно непростой товарищ, с богатым опытом боевых действий. Другие там особо не нужны, наши родители и сами справились с коричневой чумой. А вот помочь знаниями не мешало бы. Они ведь пришли в армию и в промышленность «от сохи», но превратили ее в ядерную державу. Так что, знакомьтесь: «злобный орк из НКВД» сорвался с цепи в Белоруссии!

Алексей Владимирович Соколов , Виктор Сергеевич Мишин , Комбат Мв Найтов , Комбат Найтов , Константин Георгиевич Калбазов

Фантастика / Детективы / Поэзия / Попаданцы / Боевики