Молот Люцифера

– Мы могли бы полететь туда и вблизи наблюдать прохождение Земли через хвост. Но американцы так мало интересуются новыми технологиями. Они никому не нужны, пока наши разделочные электроножи исправны. Вы когда-нибудь задумывались о том, насколько мы зависим от вещей, в которых никто из нас не разбирается? – Шарпс драматически обвел рукой телестудию.

Джонни начал что-то вещать о домохозяйке, для которой работа с персональным компьютером превратилась в хобби, но неожиданно замолчал. Зрители, приглашенные в студию, затаили дыхание. Воцарилась тишина, которую ведущий давно научился уважать. Люди хотели выслушать Шарпса. Пожалуй, именно сегодня их ждет удача, будет снят один из тех знаменательных выпусков, которые повторяют по воскресеньям и часто вставляют в сетку вещания.

– Я имею в виду не только телевидение, – продолжал Шарпс. – Вот стол. У него пластиковая поверхность. Что такое пластик? Кто-нибудь из вас знает, как его изготавливают? Или как делают карандаши? Еще меньше нам известно о производстве пенициллина. Мы зависим от множества вещей, но мы пребываем в неведении и не можем ничего сказать об их происхождении. Даже я.

– Никогда не понимала, почему защелкиваются застежки бюстгальтера, – брякнула Мэри Джейн.

Джонни немедленно вклинился, чтобы переключить аудиторию на ученого.

– Но, Чарли, что полезного в изучении кометы? Как изменится наша жизнь?

Шарпс пожал плечами:

– Может, и никак. Вы спрашиваете, что дают новые исследования. Ответить только, что они всегда оправдывают себя. Хотя, вероятно, и не так, как предполагалось заранее. Кто думал, что программа космических исследований приведет к созданию – ни много ни мало! – целой отрасли медицинской технологии? Но именно так и случилось. Спасена жизнь тысячам людей – поскольку была разработана специальная аппаратура для астронавтов. Джонни, вы слышали о Римском клубе?

Ведущий кивнул, но остальным требовались напомнить:

– Его члены однажды решили выяснить с помощью компьютерной модели ситуацию, связанную с тем, как долго мы сможем протянуть на наших природных ресурсах… Если принять прирост населения равным нулю…

– Они говорят, нам конец, – перебил Шарпс. – Глупости! Нам конец потому, что нам не позволяют по-настоящему использовать технологии. Они утверждают, будто запасы металлов истощаются. Между тем в небольшом астероиде больше металла, чем добыто на Земле за последние пять лет! А астероидов насчитывают сотни тысяч! Нужно просто добраться до них.

– А у нас получится?

– Еще бы! Мы на такое способны с уже имеющимися технологиями. А о космосе можно сказать так: там рекой льется вкусный суп, а мы не знаем даже о тарелках.

Публика в студии зааплодировала. Захлопали без команды помощника режиссера. Джонни одобрительно улыбнулся Шарпсу и прикинул дальнейший сценарий программы. Но вдруг раздался громкий звуковой сигнал: пришло время рекламы «Мыла Кальва».

После ролика запись продолжилась. Ученый завелся и стал очень бойким. Он размахивал длинными костлявыми руками, как мельница крыльями. О ветряных мельницах он тоже говорил и о том, какое громадное количество энергии изливает на нас Солнце каждый день. И о том, какими виделись протуберанцы команде «Скайлэба».

– Самой маленькой вспышке хватило бы энергии, чтобы уничтожить нашу цивилизацию! И человечество не сумело бы возродиться и за сотни лет! А какие-то идиоты толкуют насчет обреченности!

Тим оказался в стороне, и Джонни следовало вовлечь его в диалог. Хамнер сидел и кивал: очевидно, ему доставляла удовольствие речь планетолога. Ведущий осторожно навел ученого на разговор о комете и воспользовался случаем:

– Чарли, вы считаете, что русские намерены наблюдать за этим небесным телом с близкого расстояния. Пожалуйста, объясните поподробней.

– Хорошо. Земля определенно пройдет через хвост кометы. Я объяснял, почему сейчас невозможно сказать, как близко от нас окажется голова… но она будет очень близко. Если повезет, вровень с Луной.

– Не стоит употреблять слово «повезет», – заявила Мэри Джейн.

– Тим, это ваша комета, – улыбнулся Джонни. – Предположим, что Хаммер[3] столкнется с нами…

– Она называется Хамнер – Браун, – поправил Тим.

– О! А что я сказал? Хаммер? Ну, если она врежется в нас, то и получится молот. Правда?

– Вам виднее, – пробурчал Шарпс.

– Но что тогда произойдет? – настаивал Джонни.

– Уже обнаружено много глубоких кратеров, образованных из-за падения метеоров, – произнес Тим. – В Аризоне отметина достигает почти мили в диаметре. Вредефорт в Южной Африке настолько велик, что увидеть его целиком можно только с высоты птичьего полета.

– Но ведь это еще маленькие кратеры! – добавил Шарпс. Взоры присутствующих обратились к нему, и ученый ухмыльнулся. – Вы никогда не обращали внимания на то, какой округлый Гудзонов залив? И Японское море.

– Все дело в падении метеоритов? – догадался Джонни.

Сама мысль ужасала.