Молот и крест. Крест и король. Король и император

Хотя нет. Раз это святая реликвия, Провидение должно охранять ее. А если Копье украшено золотом и самоцветами, даже язычники будут его ценить.

Значит ли это, что какой-нибудь вождишка святотатцев станет повелителем Европы, новым Карлом Великим? Вспомнив Рагнара Мохнатые Штаны, которого он сам отправил в змеиную яму, и его сыновей Убби, Хальвдана, Ивара и сущее чудовище по прозвищу Змеиный Глаз, Эркенберт съежился от страха.

Этого нельзя допустить. Если реликвия находится в руках язычников, ее необходимо вызволить, к чему так страстно призывал и Римберт. Вызволить и передать новому императору, кто бы он ни был, чтобы снова объединить христианский мир. Но где гарантии, что вся эта история о копье, распятии и германском центурионе не окажется вымыслом, мифом?

Оставив книги, Эркенберт подошел к окну и засмотрелся на мирный весенний пейзаж. Он наведался в библиотеку, чтобы заглянуть в документы, и остался удовлетворен результатом. В рассказанных евангелистами историях концы с концами сходятся. Более того, он понял, что это правильные истории. Хотелось поверить в них. И он знал, почему хочет этого.

«Вся моя жизнь, — думал Эркенберт, — отдана в руки бездарей». Неумехи архиепископы вроде Вульфхера, неумехи-монархи вроде Эллы или его безмозглого предшественника Осберта, тупые таны, малограмотные попы, получившие свои места только благодаря какому-нибудь родству с сильными мира сего. Англия — злосчастная страна, где все его планы рушились, как замки из песка.

Но все обстоит по-другому в стране германских князей-архиепископов. Здесь царит порядок. Советников выбирают за ум и образованность. Практические вопросы решаются безотлагательно, и того, кто способен в этом помочь, всячески поощряют. И природные ресурсы здесь гораздо богаче. Эркенберт знал, почему удостоился величайшего внимания Гюнтера, — он всего лишь распознал в деньгах архиепископа серебро высокой пробы и спросил, где оно добывается. В новых рудниках, ответили ему, в горах Гарц. Ну а люди, умеющие отделять серебро от свинца и других примесей, здесь всегда в цене.

«Да, — подумал Эркенберт. — Мне нравятся эти священники. Я хочу, чтобы они приняли меня как своего».

Но примут ли?

Эркенберт уже понял, что они кичатся своим происхождением и языком. А он здесь чужак. Он невысок, да еще и темноволос, а они ценят высокий рост и светлые волосы, считая их своим отличительным признаком. Где взять уверенность, что его судьба — здесь? Эркенберту нужен был знак.

Лучи послеполуденного солнца неумолимо ползли по аналою и полкам с книгами. Отвернувшись от окна, Эркенберт увидел их сияние на открытой странице. Поблескивал обильно украшенный инициал, выполненный в виде фантастического рисунка: сплетенные змеиные тела, сверкающие золотом, серебром и рубинами.

Это английская работа, подумал Эркенберт. Он заново осмотрел гигантскую Библию, которую прежде листал, интересуясь только текстом, а не ее оформлением или происхождением. Определенно английская работа, и притом из Нортумбрии. Может быть, и не из Йорка, а из Уирмута или Джарроу, из скриптория самого Беды Достопочтенного, — из тех времен, когда еще не пришли викинги разорять монастыри. Как эта Библия попала сюда?

Как до этих земель добралось христианство? Для Карла Великого Гамбург и Бремен были языческими городами. Веру принесли сюда английские миссионеры, люди одной с Эркенбертом крови, блаженные Виллиброрд, Винфрид и Виллибальд, ниспровергатель идолов. «Мои соотечественники передали им великий дар, — сказал себе Эркенберт в приступе гордости. — Христианское учение и понимание того, как ему следовать. Я напомню об этом, если кто-нибудь попрекнет меня происхождением».

Эркенберт аккуратно вернул драгоценные книги на полки и вышел. Арно, советник архиепископа, сидел на скамье во дворике. При появлении низкорослого дьякона он поднялся:

— Ну как, брат мой? Ты удовлетворен?

Эркенберт улыбнулся в приливе уверенности и энтузиазма:

— Полностью удовлетворен, брат Арно. Можешь считать, что преподобный Римберт обратил в свою веру первого иностранца. Благословен тот день, когда он рассказал мне об этой величайшей из реликвий.

Арно тоже улыбнулся, возникшее было напряжение спало. Он уважал маленького англичанина за ученость и проницательность. И в конце концов, разве англичане не разновидность тех же самых саксов?

— Ну что ж, брат, не заняться ли нам богоугодным делом — поисками Святого Копья?

— Да! — с чувством откликнулся Эркенберт. — А потом займемся делом, ради которого Копье было послано, — поисками истинного правителя, нового римского императора на Западе.

* * *