Молодые невольники

На этой стоянке невольникам раздали несколько ячменных лепешек и немного масла. Оно показалось им восхитительным, несмотря на не совсем опрятный способ приготовления.

После еды три купца и несколько арабов из большого каравана уселись в кружок. Они закурили большую трубку и каждый, сильно затянувшись, передавал ее своему соседу. Пропустив трубку пару раз по кругу, арабы оживились.

Они стали громко говорить между собой, причем часто упоминать Свеору, то есть Могадор.

— Разговор, видимо, идет о нас, — заметил Джим. — Нужно узнать, о чем именно они толкуют. Боюсь, как бы не случилось чего.

— Да, узнать надо, — согласился Билл.

— Крумен, — обратился он к африканцу, — они не знают, что ты говоришь на их языке. Ложись поближе к ним и притворись спящим, и не пропускай ни одного слова.

Крумен согласно кивнул и, сделав вид, что ищет, где бы поудобнее улечься на ночь, подошел к арабам и растянулся вблизи кружка.

— Меня так часто обманывала надежда получить свободу, — сказал Джим, не отрывая глаз от крумена, — что я каждую минуту боюсь, что какое-нибудь непредвиденное обстоятельство расстроит все дело. Эти люди говорят о Могадоре и мне не нравятся их взгляды. Смотрите-ка! — он кивнул в сторону сидевших кружком арабов. — Что это они хотят делать? Мне кажется, что эти арабы делают предложение нашим хозяевам на наш счет. Да ниспошлет на них проклятье их пророк, если это так!

Разговор арабов затянулся до позднего вечера. Белые невольники с понятным нетерпением ожидали возвращения крумена.

Наконец он пришел и все окружили его.

— Я все понял, отлично понял, но, к сожалению, не узнал ничего хорошего, — сказал крумен.

— В чем дело? — спросил Джим.

— Двух из вас продадут завтра утром!

— А кого именно? — поинтересовался Гарри.

— Не знаю.

Затем крумен сообщил, что, как ему удалось выяснить, один из вновь прибывших арабов был богатый скотовод, и совсем недавно он вернулся из Свеоры. Этот скотовод уверял купцов, что они не получат ожидаемого большого выкупа за своих невольников в этом городе и даже не покроют издержек, которые они понесут во время такого далекого путешествия. Затем он еще прибавил, что никогда христианский консул или иностранный купец в Могадоре не согласится уплатить большого выкупа, а если и уплатит, то только за двоих или троих невольников, а отнюдь не за шестерых. Кроме того, консулы в этих случаях уплачивают только расходы по путешествию и платят одинаково как за знатного человека, так и за последнего бедняка.

После долгих переговоров купцы решились продать скотоводу двух своих невольников. Последний должен был выбрать, кого именно он желает купить завтра утром.

— Я так и чувствовал, что они что-то затевают, — сокрушался Джим, — но мы не должны соглашаться добровольно на разлуку, хотя бы за это нам грозила смерть или вечное рабство. Надо будет постараться, чтобы наши хозяева отвезли нас всех в Могадор, конечно, за это нам придется вытерпеть немало мучений, но будем тверды и тогда все перенесем. Помните, сила воли уже спасла нас однажды.

Все обещали повиноваться Джиму и спустя несколько минут заснули глубоким сном, растянувшись один возле другого.

На другой день во время завтрака к палатке подошел скотовод, о котором рассказывал крумен.

— Кто из них говорит по-арабски? — спросил он у купцов, кивнув на белых невольников.

Купцы указали на Джима, и араб немедленно выбрал его в число двух невольников, назначенных в продажу.

— Скажи им, чтобы они купили вместе с тобой и меня, — проговорил Билл. — Мы должны плыть вместе, хотя мне очень жаль расставаться с молодыми джентльменами.

— Мы сделаем все возможное, чтобы воспротивиться этому, — отвечал Джим, — только нам придется много выстрадать. Покажем себя настоящими мужчинами — это наше единственное спасение.

Затем скотовод, уже не спрашивая ничего у купцов, выбрал Теренса. Сделав выбор, он начал переговоры с купцами. Торг достиг своего высшего накала, когда с ними заговорил Джим.

Он стал их уверять, что он и его спутники решили лучше умереть, чем расстаться, что ни один из них не согласится ни на какую работу, пока они будут в неволе: все они хотят идти в Свеору.

Арабы только улыбались, слушая Джима, и продолжали толковать о цене.

Джим попробовал тогда сыграть на их жадности и сказал купцу, что дядя даст гораздо большую цену, чем скотовод.

Но все было напрасно: его и Теренса отвели в сторону.

Оставшимся четверым невольникам купцы приказали следовать за собой. Гарри Блаунт, Колин, Билл и крумен в ответ на это спокойно уселись на песке.

Арабы во второй раз повторили то же самое приказание, но на этот раз угрожающим тоном.

— Повинуйтесь, — крикнул Джим. — Мы скоро последуем за вами. Они не удержат нас здесь!

Колин и Билл сели на ослов, а Гарри вскарабкался на верблюда. Арабские купцы казались удовлетворенными поведением своих невольников.

Джим и Теренс, словно ничего не произошло, решили последовать их примеру. Но их новые хозяева были готовы к этому и по их приказу несколько арабов бросились на невольников и крепко их связали.