Молодой бог (СИ)

Я отошёл в туалет, а когда вернулся, обнаружил чем-то обеспокоенного Майкрофта. Он отошёл от окна с телефоном. Твою мать! Кто беспокоит его прямо в самый канун?

— Мне нужно ненадолго уехать. — сообщает мне он.

Я разочарованно вздыхаю.

— Там что, кто-то умер? — от досады риторически спрашиваю я.

Холмс на секунду замирает, глядя на меня, но в следующий миг уже целеустремлённо покидает зал.

Мне стало как-то не по себе. Целый день Майкрофт куда-то бегает и даже намёка не даёт. А я остаюсь теряться в догадках и плохих ощущениях. Это Рождество какое-то неоднозначное. Вроде весело, но и грустно как-то, вроде всё смахивает на праздничную романтику, но и присутствует элемент какого-то заговора. Возможно всё так потому, что я сам собой неоднозначен, изменчив и невозможен.

Я пытался хоть как-то отвлечься от навязчивых мыслей и сам не заметил, как осушил почти пол графина виски. Ощущение опьянения не приходило ко мне ровно до момента, пока я не встал отлить. Голова закружилась, ноги двигались сами по себе, всё поплыло. Чтобы не упасть где-нибудь в коридоре без сознания, я вернулся к маленькому диванчику и улёгся на него, подложив под голову небольшую подушечку. Лучше вырубиться. Во сне я не опасен.

Ощущение чьего-то присутствия меня разбудило. Я разлепил глаза. Майкрофт сидел у меня в ногах, закинув ногу на ногу и о чём-то думал. Моё шевеление привлекло его внимание. Его рука с кольцом на пальце легла на мою ногу.

— Пойдём в постель, иначе я не смогу тебя донести. — мягко сказал он.

Я еле поднялся, пытаясь заставить предметы в комнате вернуться на свои места.

— Вижу, ты решил отметить Рождество по-своему. — Холмс помог мне подняться.

Я вцепился в него, испытывая лёгкий стыд. От политика приятно пахло морозным воздухом, поэтому я уткнулся лицом в его плечо.

— Почему ты не любишь Рождество? — пробубнил я.

Холмс придерживал меня, позволив себе ухватиться за пояс. Мой вопрос вызывал у него ухмылку. Он молчал какое-то время, пока я тёрся о него. Мой нос уловил также запах сигарет.

— Многие разочаровываются в нём именно в детстве. — прозвучал его хрипловатый голос.

Он подтолкнул меня к двери, и я нехотя оторвался от него.

— И что же такое там у тебя было? — еле ворочая языком, спросил я.

Разумеется, сейчас Холмс выдаст что-то загадочное и обобщённое. Мы стали продвигаться к спальне.

— Я был старшим ребёнком.

Мой взгляд переместился на политика, из-за чего я чуть не споткнулся на ровном месте. Майкрофт не смотрел на меня, и я всё понял. Даже моему тормозящему сознанию было ясно, что всё Рождество доставалось Шерлоку, поскольку Майкрофт автоматически стал взрослым после рождения брата.

— О, Майкрофт… — не без жалости прошептал я, неровным шагом входя в комнату.

Мне стоило усилий принять душ, но я это сделал. Когда постель уже ощущалась под конечностями, я, всё ещё будучи удручённым откровенностями Холмса, лёг рядом с ним, прижимая его ближе. Мне хотелось утешить его, но я понимал, что он в этом не нуждается. Поэтому мне оставалось лишь влить все свои эмоции в глубокий поцелуй.

Глава 48

Я ощущал, что что-то грядёт.

Но почему-то не предполагал, что это будет словно конец моей долбанной жизни.

Мне придётся пережить небольшое вступление в несколько месяцев, наполненное из ниоткуда взявшимся напряжением, подсказками и разочарованиями, дабы наконец-то до конца постичь свою природу. Моей ошибкой было полагать, что эта природа чем-то отлична от человеческой, поэтому я воротил нос от научной психологии. Я был чрезвычайно тщеславен. И степень этого тщеславия уже успела бы достигнуть своей вершины, если бы я не потерпел свою первую неудачу в деле, которое всегда считал для себя более чем посильным.

Короче, это история о том, как я проебался. Извините за мой «фрацузский».

Итак, группа посвящённых людей, над которой главенствовал Майкрофт Холмс, была в самом разгаре воплощения операции под названием «Ковентри». Так как я доказал свою полезность в качестве шпиона, Майкрофт доверил мне проверку одного человечка на преданность. В свете последних событий, это был немаловажный фактор. Мне всего лишь надо было прикинуться игроком другой команды и попытаться выкупить хоть какую-нибудь информацию. Это была стандартная проверка. Испокон веков Внешняя разведка подсылала своих для проверки своих же. Обычно так проверяли склонность к гомосексуализму или, что было приравнено к первому, к «двойной игре», то есть к предательству родины.

По сути, я должен был проверить этого человека на «двойную игру». И так как операция была организована очень узко, дабы исключить утечки, Майкрофт посчитал выгодным привлечь и меня. Это должно было помочь не только делу, но и скучающему мне.

Притворяться мне почти и не надо было. Я просто слегка дал себе волю, представляя, что всё ещё нахожусь на стороне Джима, и это очередное задание от дяди.