Молодой бог (СИ)

Холмс позволил мне его поцеловать. Раз. Два. Три. У меня снова включился режим ненасытного животного, и мои руки уже успели расстегнуть жилет политика, успели стянуть его галстук, снова изучить шею, плечи, затылок. Я просунул пальцы за жилет на спину, сжал рубашку. Вкус вина на губах политика повышал алкоголь в моей крови.

Я понял, что если мы сегодня не потрахаемся, то я сойду с ума.

— Ты можешь?.. — спросил я в губы Холмса. — Можешь?..

Я надеялся, что он всё поймёт. Почувствует, что я уже дрожу от желания.

Майкрофт облизал нижнюю губу, его ресницы были опущены. Я взял обе его руки и положил на свои бёдра.

— Могу. — тихо и хрипло ответил Холмс.

Его руки почти не ощущались, словно он боялся полностью меня коснуться. Это побудило меня спросить:

— А хочешь?

Я выпрямился, не стесняясь того, что сижу на самом Правительстве, не стесняясь того, что у меня стоит.

Коварный вопрос заставил Майкрофта вздохнуть.

— Я никогда не считал это чем-то необходимым. — признался он. — Это общественное явление. Мне оно не интересно.

Хоть я и ощутил удар под дых, я не показал того, что начал разбиваться.

— То есть ты технически можешь, но без особого желания? — уточнил я, тяжело дыша. — Зачем тогда ты мне поддавался?

Холмс поджал губы и сглотнул. Он выглядел необычно с помятой рубашкой, расстёгнутым жилетом, слегка торчащими волосами. Хаос, который я с ним сотворил, меня заводил.

— Чтобы удержать. — наконец-то сказал Холмс. — Если давать тебе то, чего тебе не хватает, то тёмная сторона не возьмёт вверх. И раз уж ты испытываешь ко мне эти чувства, значит, — это моя ответственность.

Я прикусил губу изнутри. Как-то хреново стало. С одной стороны, я могу это использовать. Майкрофт даст мне то, чего я хочу, ведь мне действительно это необходимо. Но с другой… если это будет без любви и желания, то чем всё будет отличаться от того, что было с Джимом? Разве что Майкрофт не будет меня насиловать, связывать и резать.

— Ты вообще ничего не чувствуешь, когда смотришь на меня? — мне почему-то захотелось, чтобы Холмс причинил мне боль. Возможно потому, что тогда надломится стена между плохим и хорошим. — А когда я в твоих мыслях, то это всегда по делу?

Майкрофт протёр лицо и в задумчивости уставился куда-то на мой живот. Я продолжал сидеть на нём, а его руки сместились ниже. Мне одновременно и хотелось услышать, что всё тщетно, и хотелось вернуть надежду.

Что-то вроде улыбки появилось на лице политика.

— Пару дней назад я нашёл твои фотографии. — вдруг произнёс он. — Они оказались в самом нижнем ящике, в который я редко заглядываю. Но тогда я это сделал.

Я не понимал к чему он ведёт, поэтому просто напряжённо слушал. Фотографии?

— Какие фотографии?

Теперь Майкрофт изобразил лёгкую ухмылку.

— Фотографии приватного характера.

— А! — я вдруг понял. — Ты их не выбросил?!

— Видимо нет. — хмыкнул политик. — И благополучно забыл. До недавнего дня. — вдруг он поднял на меня свои глаза, и я ощутил себя маленьким мальчиком на коленях у отца. — Дело в том, что я бы не оставил их, не забыл бы и уж тем более не обнаружил случайно, если бы не испытывал в твою сторону никаких эмоций.

Та-а-а-к. Это уже спичка зажглась. Осталось лишь позволить ей упасть, и тогда — гори океан, гори.

— Я бессознательно убрал их в ящик, забыл на период, когда ты исчез из моей жизни, и вспомнил о них, когда ты вернулся. — откровенность Майкрофта заставила моё сердце снова завестись.

— И что же в твоём бессознательном? — спросил я, начиная улыбаться от безумных мыслей. — В моём королевство Психопата и то, что я пытаюсь спрятать от самого себя. — я наклонился к Холмсу ближе. — Может быть такое, что хоть на йоту я заполняю твои тёмные залы? М? Только честно. Скажешь, что нет, и мы придумаем другой способ. — пообещал я.

Стоило бы. Это было бы правильно. Мы бы прекратили всё это. Нашли бы иной путь сдержать меня. Подобрали бы кого-нибудь другого, заставили бы меня в него влюбиться. И вот вам хэппи энд.

В мире точно есть люди, похожие на Майкрофта, может и на Джима. Похожие. Но не уверен, что смог бы смириться с отсутствием хоть одной особенности. И пока я не могу представить себе, что перестану хотеть Майкрофта.

Холмс громко вздохнул и сдавшимися глазами посмотрел на меня.

— Никто не должен знать. — низким голосом сказал он, словно угрожал.

— О чём? — недопонимая, я склонил голову вбок.

— Что ты заполняешь мои тёмные залы. — уже будто передразнивая проговорил Майкрофт.

— Значит, на йоту? — не веря своим ушам спросил я.

— Ну, может быть немного больше. — уже чему-то улыбаясь, ответил политик.

— А тебя заводит, что всё это с нами происходит?

— На йоту.

Прозвучал выстрел. Это был старт. Двери распахнулись. Стойла опустели. Кровь превратилась в лаву, а сердце в вулкан.

Я навалился на Майкрофта сверху, прижимаясь пахом к его животу. Голова политика была откинута назад, я впечатался в его губы, держа обе ладони на его лице.

Он всё-таки уронил спичку. Всё-таки он доверился мне. Он сделал исключение. Сделал то, чего не сделал мой дядя.