Молитва о любви. Том I

Закончился он ближе к ночи извинением Ларисы, слезами, всеобщим перемирием, обещанием Татьяны, что Ларисе купят новые, более молодёжные наряды. Отцу пришлось – таки подтвердить, что Марина крутила любовь с Нужновым: жену надо поддерживать, иначе житья в доме не будет. Ларисе пришлось поверить, что Марина её обманула в истории с Нужновым, хотя в душе она очень сомневалась, но мама – есть мама: а то ещё готовить откажется и новые платья не купит. Татьяна торжествовала истинную победу: мало того, что все перед ней извинились, так ещё и к выводу пришли, что всё зло в семье – от Марины: приехала и всех перессорила.

Для Марины настало долгожданное воскресенье. Мама ушла с утра к подруге отдохнуть от домашних дел. Марина приготовила завтрак, накормила Артёма и стала собираться в гости. Выбрала самое красивое и модное платье, которое сама сшила по каталогу, выгладила, повесила на плечики, полюбовалась. Уложила красиво волосы, подкрасила немного ресницы. Для сына приготовила шортики и футболку, отгладила и тоже повесила на плечики. Тщательно вымыла обувь, в которой они пойдут в гости. Свои босоножки, которым уже лет 10, пришлось немного подкрасить обувной краской. Поскольку краски в доме не было, пришлось сходить в обувной ларёк и купить её. В красивый пакет, который привезла специально для этого дня из Москвы, положила подарки: для отца шахматы, для тёти Тани книгу рецептов: «Блюда из морепродуктов». Ларисин подарок был уже отдан, но к сестре прийти с пустыми руками она, всё равно, не могла. Сбегала в магазин, купила торт для всех и коробку конфет для Лары. Часы показали 5 вечера и Марина с Артёмом пошли в гости. В гости к отцу и к дедушке – к очень любимому человеку.

Ляля сидела на балконе и делала вид, что читает книгу. После недавнего скандала, она отказалась ехать в деревню и осталась дома. Побыть в тишине и не видеть двух этих «милых дам» – истинное блаженство. Она прогулялась по городу, сходила к морю, хорошо поспала, одним словом – отдохнула. И, наконец, только сегодня, призналась себе в том, что постоянно думает о Марине.

У отца со второй женой, Ольгой Андреевной, свадьбы не было. Отец привёл её в дом сразу же после ЗАГСа. Ляля сидела в своей комнате и читала книгу, когда в дверь постучал отец и попросил разрешения войти.

– Заходи, папа.

– Лялечка, выйди, пожалуйста. Я тебя хочу кое с кем познакомить.

Ляля вышла. В зале, держа отца за руку, стояла молодая, красивая, пышнотелая женщина.

– Доченька, так получилось. Я не успел тебя предупредить, но, понимаешь, так получилось. Это моя жена. Можешь называть её тётей Олей.

– Здравствуй, Ляля.

– Здравствуйте, тётя Оля.

– Лялечка, скажи Груне, что бы она стол накрывала, а я Оле квартиру покажу.

Груня, домработница, накрыла стол, все сели. Разлили вино, поздравили молодожёнов.

– Ляля, – обратилась к ней тётя Оля, – А чем это ты занималась у себя в комнате за закрытой дверью?

– Книгу читала, – опешила Ляля.

– А дверь почему закрыла, если просто книгу читала? Может, ты ещё чем-то занималась?

– Чем?

– Откуда мне знать? За закрытой дверью ничем хорошим не занимаются.

– Оля, о чём ты говоришь? Что за подозрения? – возмутился отец.

– Папа, я пойду к себе в комнату, – сказала дочь.

Встала из-за стола и ушла в свою комнату. Слёзы незаслуженной обиды душили её. Груша пришла к ней, что бы успокоить, а отец остался с новоиспечённой женой и долго на повышенных тонах выяснял, в чём она подозревает его дочь.

Так состоялось их первое знакомство. Ляля её возненавидела. Дальнейшая их жизнь была адом. Ольга Андреевна подозревала отца в том, что Груня, которой было далеко за 60, его любовница и устраивала скандалы при Ляле. Со временем, начались подозрения и скандалы по поводу и других женщин, с которыми отец сталкивался по работе. Позже она же сообщала отцу, что Ляля вместе с подругами запираются в комнате и занимаются чёрти-чем, а, скорей всего, рассматривают мерзкие фотографии. Дальше, было ещё ужасней: Ольга Андреевна говорила, что Ляля читает только те книги, где пишут о сексе. Отец пытался объяснять, просил не думать плохо о нём и о его дочери – всё было напрасно. Эта женщина во всём и везде видела разврат, пошлость, мерзость.