Молекула-попаданец

Клара с надрывом восклицает:

— Хочешь бросить железо?

Герда решительно произносит:

— Есть вещи важнее металла, например кадры!

Клара срывает небольшую кинокамеру и кричит:

— Зато наши подвиги будут зафиксированы навечно!

Герда босыми пальчиками повернула рычаг, приводящий в действие взрывчатку способную разнести на основы экспериментальный танк. Девушке-тигрице было очень жалко уничтожать подобное произведение искусства, но куда денешься, если в противном случае советские воины, которым не откажешь в храбрости, захватят уникальные технологии.

Так что подорвали «Ласку» и нырнули в сугроб, чтобы спасти свои уникальные жизни.

Магда фон Зингер и Стэлла тоже не хотели отступать и их машину разорвали точные попадания снарядов. Вот такова судьба — беспощадная Паллада любой войны. Когда тебе приходиться ретироваться оставляя свое сердце. А ведь девчонки сражались умело, и успели израсходовать практические весь боекомплект. Но теперь им пришлось зарываться, словно змеям в сугроб и там стараться отсидеться от неумолимых советских орудий.

Когда ты вспотевшая и в бикини, то залезть в глубины снега идея не самая приятная. Но разве часто в нашем мире, ты делаешь то, что тебе приятно. Во всяком случае, например, огонек серьезно успел стреляющей до конца Стэлле опалить подошвы, божественных ножек. Но девушка от этого стала еще злее и проорала:

— Честь и храбрость на развес не продаются!

Магда, которую тоже подпалило, вот даже загорелая кожа покрылась волдырями, воскликнула:

— Огонь это жар, а не пожар!

Советские танки впрочем, сами облегчили задачу. В ярости они расстреливали покинутые «Ласки» без всякой жалости, всаживая в разбитый металл многие десятки снарядов. Заодно часть танкистов высунулась из люков и, словно каскад водопада крыла сами немецкие машины и тех, кто сидел за рулем матом.

Магда поморщилась заметив:

— Они, большевики, конечно же, храбры, но крайне безкультурные!

Стэлла сплевывая лезущий в рот снег, неожиданно проявила суровую справедливость:

— А ты думаешь наши воины лучше?

Магда с приколом заметила:

— Конечно же, лучше, раз побеждаем. Кавказ уже наш, далее до Москвы всего пара сотен километров… — И медовая блондинка сурово оскалила длинные клыки. — Или ты хочешь везти речи измены?

Стэлла, которая, успела уже насмотреться всего и всякого только подняла ножкой фонтан снежной пыли и хихикнула, отметив:

— Порой молчание есть самый страшный вид измены.

Ночь, вьюга и сугробы давали четверке девчат хороший шанс на выживание. Тем более противникам не пришло в голову прочесывать снега и искать в сугробах голоногих чертовок. Так что воительницы, зарывшись в сугроб, отсиживались, а советские танки двинулись дальше, развивая прорыв. Хотя больше сотни машин так и осталось валяться разбитыми, перекошенными,

в результате действие девчат-тигриц.

В целом советские войска в первые несколько дней достигли некоторых успехов и, сумели заметно вклиниться во вражеские построения.

Демиург-дубликат особо подчеркнул Петру Дегтяреву:

— Ну, вот в данном случае мы ведем игру честно и, события развиваются, как и должны развиваться.

Полковник-инженер скептически заметил:

— Увы… Это лишь тактический успех.

Действительно, как только погода позволила, налетели многочисленные фашистские стервятники. Господство фрицев в воздухе стало воистину слабым звеном, для Красной армии. Фашисты могли теперь гасить советское наступление массированными авиаударами. И им практически нечего стало противопоставить.

Но героическая Красная Армия все же продолжал побеждать и в таких суровых условиях.

Фрицы отошли к самому Тихвину и постарались закрепиться в городе. Естественно дома и жилые массивы, сами по себе уже достаточно серьезная защита от наступающих советских войск.

Отважная четверка девушек-тигриц успела отойти к Тихвину. Но им пришлось взяв в руки пистолет-пулеметы оборонять город. А для танкистов это не самое приятное времяпредповождение.

Клара, отстреливаясь от наседавшей пехоты, отправляя очередного красного солдата на тот свет, выразилась:

— Ну разве мы не чудовищи… А еще хотим получить сокровище!

Тихвин получил серьезные разрушения еще при захвате города немцами.

Сейчас же фрицы оседлали баррикады и рассчитывали выстроить неприступную линию обороны.

Герда открыла огонь одиночными — следовало беречь патроны. Советские войска потеряли слишком много танков и, поэтому в атаку пошла пехота.

Конечно же, бронетранспортеров советских моделей, не доставало. Поэтому и перли солдатики на убой. А их встречали пулеметы и автоматы. Четверка стреляла неплохо и ловко пряталась в баррикадах.

Герда уложив очередного советского воина, пропела:

— Нам надо подвиг ратный совершить — иначе смысла не получим жить!

Сражение кипели во всем городе. А сверху уж сыпались бомбы, тем более, что погода заметно улучшилась, и фрицы получили фору.

Герда в ярости метнула свои изящными босыми пальчиками кинжал и прокричала:

— Наш бой будет победным, а иначе нельзя!

Клара, не хуже стреляя в ответ, добавила:

— Победа одна, но большая!

Герда срезав короткой очередью несколько бойцов, добавила:

— Но и поражение малым не бывает!