Моль

— В том самом. Её папа быстро объяснил, что не по Сеньке шапка. И всего за три месяца выдал замуж за сына прокурора. Ты что, дожила до таких лет и думаешь, ты сама решаешь? Что у тебя есть выбор? Кто ответил взаимностью, кто более-менее с тобой на одной волне, с тем и живут. Ты сама почему за Матвея замуж не вышла? Потому что его мама от тебя нос воротила.

Карина швырнула в него книжкой, та шлёпнулась под столом у его ног.

— Упал мне этот Матвей! — Карина подскочила с места. Она поглубже запахнула алый халат, с силой затянула пояс. — Мамина конфетка. Надо было Эвелину сразу за него замуж отдавать. Такой командирше этот мямля идеально подходит. Вон уже куда залезли — в думу. Достиженцы. И вообще, ты на что намекаешь? Что мы вместе, оттого, что не было выбора?

— Ты сама с ума сошла, ещё и меня свести решила, — тихо произнёс он.

Она подошла к столу и, уперев руки в бока, принялась буравить чёрными глазами лицо мужа. Тот замер. Наконец она решила поставить точку. Резко дёрнувшись, Карина ушла в спальню, напоследок громко хлопнув дверью.

Свет проникал в щель над полом. В половине первого щёлкнул выключатель, но спать Алексей не пришёл. Карина судорожно выдохнула. Она села на кровати и склонилась к тумбочке. В ящике лежала маленькая бутылочка коньяка и стопка.

Выпив третью рюмочку, она приткнулась у окна, облокотившись о подоконник. Уличные фонари освещали придомовую парковку и детскую площадку. Там торчала подвыпившая компания: трое пацанов и две девчонки. Одна из них сидела на коленях у парня. Карина фыркнула. В голове всплыли слова из песни Примадонны. «Сильная женщина плачет у окна». Но она плакать не собиралась. Мысль, зревшая в ней который месяц, теперь достаточно окрепла. Осталось только решиться.

И вот, из-за того, что обдумывала эту мысль остаток ночи, утром Карина встала на двадцать минут позже положенного и кинулась собираться на работу. Натянув синие брюки, она смачно и громко выругалась:

— Ах ты сволочь!

Ширинка не сошлась на животе. Трикотажное свободное платье как всегда пришло на помощь.

В большой спешке Карина выскочила на улицу и встала как вкопанная у автомобиля, заднее колесо которого уныло растеклось по асфальту.

— Почему ты уехал без меня! — заорала она, когда Алексей ответил на звонок. — Ты что ли не видел, что у меня колесо спустило?! И что, что у тебя две первые пары? Разбудить не мог, предупредить? Да пошел ты на хуй!

Она побежала к торговому центру, где обычно стояли таксисты. Прыгнув в первую попавшуюся машину, она перевела дух и набрала коллегу, чтобы тот предупредил студентов никуда не уходить. На экране телефона висели уведомления. Ещё в половине восьмого был первый пропущенный от мужа и сообщение, что он хотел поменять колесо, но запаску тоже спустило. Также Алексей предупредил вызвать заранее такси.

Внезапно Карина ощутила полное бессилие. Ехать на работу? Лучше умереть! Набрав ректора, она соврала, что заболела. Ей было не в первой и не накладно: одна терапевт стряпала ей больничные по дружбе.

— Стойте. — Карина хлопнула водителя по плечу. — Не надо в институт. Езжайте в ближайший ЗАГС.

Таксист весело фыркнул.

— Выучилась? Теперь замуж?

— Ну-ну. Пошути мне ещё.

Уставившись в окно, Карина про себя принялась сочинять заявление на развод.

2

Такси остановилось у высокого кованого забора. Эля вышла из автомобиля и поплелась к калитке. Вдоль дорожки к дому еще цвели георгины, посаженные матерью. От них у Эли слезились глаза, но Эвелина упорно не хотела сменить ассортимент.

Вошла Эля крадучись. Сверху доносился шум работающего пылесоса — домработница наводила порядок. Не включая свет в полутемной прихожей, Эля стала разуваться. Она вздрогнула, когда ее протяжно и настойчиво позвала мать. И не дождавшись ответа, Эвелина твердо и нетерпеливо выкрикнула:

— Эльвира! Иди-ка сюда. Ты где была? — спросила она, когда дочка всунулась в гостиную.

— У Кати. Где еще я могу быть?

— Ай, больно! Ты мне волосы потянула. — жалобно протянула младшая дочь, голова которой телепалась из стороны в сторону, пока Эвелина заплетала ей косу.

Они сидели на большом кожаном диване. Гостиная походила на кусок джунглей из-за обилия цветов. У панорамного окна стояли рядком деревянные кадки с высокими фикусами и лимонными деревцами, чтобы закрыть обзор. Штор на окнах не было — еще не сшили. Ремонт в коттедже шел на полную.

Эля направилась к себе, но Эва ее остановила.

— Ну-ка, родители Катькины вернулись в город? Нет… Ясно. Вот тоже мне. «Мы — нищие, мы — нищие», — спародировала Катькину мать Эва. — Сами коттедж почти у самого моря отгрохали. Ты, давай-ка, дорогая, времени зря не теряй, — тут же деловито велела она. — Сегодня репетитор приедет.

Эля шумно выдохнула.

— Знаю.

— Торопись.

— Зачем? — спросила Эля, не понимая, что от нее требуют.

— Ты нарочно меня раздражаешь? Ешь да поедем за продуктами!