Моисей

В Библии эти народные волнения описываются перед походом разведчиков в Ханаан, но, как уже не раз указывалось на страницах этой книги, Пятикнижие не придерживается хронологической последовательности изложения событий. Поэтому автор данной книги присоединяется к мнению тех комментаторов Священного Писания, которые считают, что бунт в Тавере, массовое отравление мясом перепелов и спор между Моисеем с одной стороны и Мириам и Аароном с другой, происходили не до, а после возвращения разведчиков — в этом случае они выглядят куда более психологически обоснованными.

Кроме того, если чудо с перепелами и в самом деле имеет естественное объяснение, то оно могло происходить только осенью, во время очередного сезонного перелета птиц. Если учесть, что разведчики отправились выполнять свою миссию в июне, а вернулись в еврейский стан в августе, то логично предположить, что перепела появились в Синайской пустыне в сентябре—октябре, то есть после возвращения разведчиков.

Очень скоро выяснилось, что ропот народа в Тавере был лишь началом — на следующей стоянке он раздался снова, причем с еще большей силой. На сей раз зачинщиками возмущения были все те же египтяне, вышедшие с евреями: они с тоской вспоминали свою сытную и свободную жизнь в Египте и проклинали тот день, когда уверовали в Моисея и его Бога и пошли за ним неизвестно куда. Однако очень скоро к египтянам примкнули и многие евреи, вспоминавшие, как много было в Египте разнообразных фруктов, овощей и зелени, как вкусны они были, как один вид их радовал глаз — совсем не то, что эта белая, похожая на стеклянные шарики манна. «А рыба?! — восклицали другие. — Помните, какой вкусной была свежая рыба из Нила?! Доведется ли нам попробовать ее когда-нибудь еще раз?!»

Эти воспоминания, из которых начисто стерлись страдания и унижения рабства, но зато расцвечивались необычайно яркими красками те немногие блага, которыми обладали евреи в Египте, невольно накладывались и на возмущение наложенными Моисеем запретами. Причем, согласно устным источникам, особенно возмущал евреев введенный Моисеем запрет на интимные отношения с ближайшими родственниками, что разрешалось у египтян, и эти египетские обычаи были восприняты значительной частью евреев. Однако предлогом для бунта стало именно однообразие рациона и уже один раз прозвучавшее требование народа накормить его мясом:

«А сброд, который среди них, стал проявлять прихоти, и снова заплакали сыны Израиля и сказали: "Кто накормит нас мясом?! Помним мы рыбу, которую ели в Египте даром, огурцы и дыни, и зелень, и лук, и чеснок. А теперь душа наша иссохла, нет ничего, кроме манна, что пред глазами нашими"...» (Чис. 11:4-6).

Любопытно, что Пятикнижие ничего не говорит о том, как именно повел себя в этой ситуации Моисей; что он ответил на требования народа. Вместо этого перед читателем предстает разговор Моисея с Богом, его молитва к Нему, еще раз позволяющая понять всю уникальность личности Моисея как народного лидера:

«И услышал Моше, как народ плачет по семействам своим, каждый у входа в свой шатер, и весьма воспламенился гнев Бога, и Моше было прискорбно. И сказал Моше Богу: "Зачем сделал Ты зло рабу Твоему, и отчего я не удостоился милости в глазах Твоих, что возлагаешь бремя всего народа этого на меня? Разве я носил во чреве весь народ этот, как носит пестун ребенка, в страну, которую Ты поклялся отдать отцам его? Откуда у меня мясо, чтобы дать всему этому народу, когда плачут они передо мной, говоря: дай нам мяса, и будем есть? Не могу я один нести весь народ этот, ибо слишком тяжело это для меня. Если так Ты поступаешь со мной, то лучше умертви меня, если я удостоился милости в глазах твоих, чтобы не видеть мне бедствия моего"» (Чис. 11:11 — 12).

Как видно из этого отрывка, Моисей ни в чем не обвиняет народ. Нет, с одной стороны, его претензии обращены к самому Богу, которому пророк напоминает, что выпавшие народу испытания и в самом деле достаточно тяжелы. С другой стороны, он считает, что он несет прямую ответственность за происходящее, так как не справился со своей ролью лидера и провалил порученную ему Богом миссию.

В ответ Бог, во-первых, велит Моисею создать своеобразный парламент из семидесяти старейшин, представляющих все колена Израиля (и таким образом снять с себя упреки в узурпации власти), а во-вторых, — сообщить, что народ получит столь вожделенное мясо, однако это чудо не только не пойдет на пользу, но и приведет к страшным бедствиям.

Моисей, задумавшись, каким образом он может выбрать 70 старейшин из двенадцати колен, чтобы ни у одного из колен не было сомнений в справедливости этого выбора, призвал к себе 72 человека, самых авторитетных среди своих соплеменников — по шесть из каждого колена. При этом он предложил им тянуть жребий возле Шатра откровения — 70 жребиев предоставляли вытянувшим их старейшинам место в парламенте, а два были пустыми.

Сразу после этой жеребьевки, сообщает Библия, на всех старейшин снизошел дух пророчества — причем не только на 70 избранных, но и на Эльдада и Мейдада, которые вытянули пустой жребий.