Моё солнечное наваждение

Уже целую неделю они практиковали куннилингус, к удовольствию Германа и смущению Ярины. Правда, смущаться-то она смущалась, но отказываться не спешила, напротив, могла и настоять. Она не была излишне зажатой, пугливой, как ожидалось от девственницы. Лёгкое смущение — нормальная реакция на происходящее. Герман понимал, пройдёт совсем немного времени и не останется и намёка на неловкость. И тогда…

Черт! Черт! Черт! Драный ад, чтоб всем чертям, пляшущим на выдержке Германа, провалиться к себе в вотчину!

— Кофе? — попытался оторваться от пошлых картинок Герман.

Твою мать! Он так не то, что на работу уйти, пару шагов сделать не сможет!

— Да. — Ярина кивнула, подошла вплотную к Герману, привстала на цыпочки, чмокнула у носа, словно хотела в губы, но случайно промахнулась, и неожиданно положила руку на ширинку, заставляя то, что скрывалось под слоем ткани, взбодриться ещё сильнее.

Герман зашипел сквозь зубы, едва не выругался, попытался отодвинуться, увернуться. Честное слово — не время и больше похоже на издевательство. Нельзя же сейчас, не сходя с места, нагнуть девчонку и отыметь так, чтобы она не смогла ходить ближайшие часы, а именно этого хотелось до черных точек в глазах.

Ярина продолжила настойчивые поглаживания, пыталась обхватить член сквозь ткань, сдавливала чуть сильнее, заставляла отправить благие намерения подальше. О чём он думал до того, как на кухне появилось чудо в соблазнительной тряпке? Совещание… Совещание…. Точно! Его ждут на совещании. Топ-менеджеры. Промежуточные итоги. Премии.

— Знаешь, — шепнула Ярина, поднимаясь на носочки, утыкаясь носом в район уха Германа. — Мне кажется несправедливым, что ты уходишь на работу в таком взвинченном состоянии.

Взвинченном, значит? Герман не назвал бы это состояние взвинченным. Возбуждённым, сладострастным, приапическим, в конце концов, однако, придираться к формулировкам не стал. Кто он такой, чтобы думать о ерунде, когда настойчивая ладошка наглаживает его член уже сквозь ткань трусов.

— Что ты предлагаешь? — скрывая похотливую улыбку, спросил Герман. — Минет?

А вот это была провокация, наглая и беспардонная. Ярина несколько раз порывалась, опускалась поцелуями почти до лобка, сводя с ума, но всякий раз останавливалась. Герман не давил, но и промолчать не смог.

— Да… да! — вдруг выпалила засранка. Ах, ты ж! Погляди, какая отважная!

Герман не заставил себя уговаривать, расстегнул пуговицу на поясе, приспустил брюки прямо с трусами, освобождая девичью ладошку и член от оков. На мгновение в глазах помутилось. Что он выделывает? Что он творит-то?! Впрочем, какая разница. Сказавши «А», всегда стоит говорить «Б» — этому его учили всю сознательную жизнь.

Последовала секундная заминка — Германа посетило соблазнительное видение Ярины на коленях с его членом во рту, желательно как можно глубже. Придвинул ногой стул, плюхнулся на край, стащил бельё с брюками окончательно, вытянул ноги и подозвал зачинщицу рукой, показывая фронт работы. Наглый, даже хамоватый жест. Давай, девочка! Напрашивалась? Ответь! Поиграем во взрослых!

Ярина вздохнула, опустилась вниз, устроилась удобней, уверено погладила ствол, уже зная, как нужно действовать, облизнула большой палец, чтобы провести по головке, которая становилась чувствительней от каждого движения.

Герман закрыл глаза, откинулся на спинку, полностью отдаваясь процессу. Чёрт с ним! Если Ярина не решится на минет, её небольшая ладонь с бледным маникюром — отличная альтернатива, тем более техника от раза к разу становилась лучше: его девочка проявляла изобретательность и завидную инициативу.

А она решилась, обхватила губами головку, и тут же, видимо, чтобы не думать, опустилась ниже. До этого мгновения Герман полагал, что он уже пережил самые яркие сексуальные впечатления в своей жизни, но сейчас остро понял, насколько он ошибался. Это были не ощущения, а взрыв. Взрыв в мозгах, в крови, набирающей космическую скорость с каждым движением юркого языка, в сердце, готовом лопнуть от накативших чувств — любви, неудержимой радости, отчётливого понимания правильности происходящего.

Словно именно так — сидя на стуле в собственной кухне, с устроившейся рядом Яриной, с членом в её сладком ротике, — и должно проходить каждое утро. А заканчиваться взрывом такой мощи, что пришлось напоминать себе сделать вдох. Человек нуждается в кислороде, а не только в крышесносных поцелуях со вкусом собственного оргазма на губах Ярины.

* Штрига — существо, высасывает из жертвы жизнь, что приводит к ослаблению иммунитета, пневмонии и, как следствие, к смерти. (Отсылка к сериалу «Сверхъестественное»)

Глава 15

Не успел Герман подъехать к университету, как позвонила Ярина, быстро пролепетала, что они с девочками решили сходить в кафе-бистро. Отменили последнюю пару, почему бы не воспользоваться случаем, не провести время в приятной компании?

— Сейчас подойду, — сказал Герман. Вернее, поставил в известность.

Ярина довольно прыснула в трубку:

— Отлично! Подходи. — И продиктовала адрес.