Моё имя (СИ)

Ах, да… насчёт уже упомянутого мною Совета. Это отдельная от короля структура власти, одно место в которой имеет каждый представительный эксильский род, но, как вскоре выяснилось, никакой независимости у Совета нет, а роль его куда менее значима, чем я подумала изначально. Из рассказов Вика я поняла, что основная задача этого сборища — просто-напросто перемывать королевские косточки. Старейшины дают советы, но Сирил вовсе не обязан им следовать, более того — вправе их и не выслушивать. Честно говоря, я вообще не сильно понимаю, зачем эксилям нужен подобный фарс, ведь настоящая власть всё равно остаётся в руках короля, и именно за ним закреплено последнее слово во всех вопросах.

Когда я оказалась здесь впервые, Лудо отговаривал Сирила оставлять меня во дворце, аргументируя при этом тем, что «Совету сие не понравится». И им действительно не понравилось. Произошло то, чего Сирил боялся больше всего: ему пришлось с неделю выслушивать скучные лекции и делать при этом заинтересованный вид.

Мне удалось многое узнать и по поводу телепатии, свидетелем которой стала ещё при первой своей встречес Сирилом. Как оказалось, ею способен пользоваться лишь король, а остальным эксилям, в том числе и тем, в жилах которых течёт королевская кровь (Лудо, к примеру), она совершенно недоступна.Всех деталей я, конечно, не разузнала, но это точно как-то связано с символом на спине, который Сирилу набили в день коронации (видела его пару раз, когда он переодевался). Там изображены две скрещённые между собою волны — знак, который во дворце можно встретить довольно часто. Раньше я не знала, что он означает, но Вик объяснил, что это — эмблема королевской власти, «история которой стара как мир».

Ну,а вопрос о том, почему эксили столь яро претендуют на место личной служанки, решился до смехаэлементарно. Всё было настолько просто, что сама я бы до этого точно никогдане додумалась. Дело в том, что когда ты только и делаешь, что мелькаешь у короля пред глазами, всегда есть вероятность того, что первенца его величества понесёшь именно ты, а это означает: будущий король будет твоим кровным сыном. Ну разве не забавно? В том, что касается ненасытности, люди и твари невероятно похожи.

Я один раз споткнулась, но всё же смогла устоять на ногах, ни капли не разлив. Ничего удивительного в том, чтозапнуласья именно здесь — их семейный портрет всегда заставлял меня вздрогнуть.

Крайняя картина в галерее, посвященной истории королевского рода, как по мне, выделялась больше всего. Чем же? Просто так этого не описать. Краски, рама, искусство работы художника — всё было на должном уровне и ничем не обращало на себя внимание. В то же время полотно было пропитанной самой что ни на есть настоящей ненавистью.

На портрете были изображены пятеро: трое мальчишек, мужчина и женщина. В рыжеволосом и черноволосом мальчике узнать Сирила и Лудо было не сложно, так как с годами черты их лиц практически не изменились. Третий, тоже рыжеволосый, лицом очень походил на мужчину с портрета, голова коего была увенчана короной, которую Сирил надевал во время торжественных мероприятий. На рисунке прошлый монарх был уже довольно стар: его волосы посидели, лоб укрыли морщины, а взгляд явно принадлежал существу, уставшему от жизни. Но, несмотря на это, у меня сложилось впечатление, что это был добрый (насколько подобное возможно в отношении эксилей) и справедливый правитель. Настоящий ужас же внушала женщина с утончённойкороной на голове, так как на всех (в том числе и членов своей семьи) она смотрела с нескрываемой, пробирающей до мурашек, ненавистью. Волнистые рыжие волосы напомнили мне о хвосте лисицы, а улыбка — о её же оскале. Она была красива, как дьявол и в той же степени, как он, и уродлива. И пускай я отлично знала, что женщины уже давно нет в живых, мне всё равно захотелось склониться пред ней в поклоне лишь за тем, чтобы ненароком не пасть в немилость.

Я вновь посмотрела на маленького Сирила идаже невольно подумала, что в детстве он был вполне себе милым. Милым и печальным в равной степени.

Ко мне его величество относился более чем хорошо, ипускай я и не была здесь гостьей, служанкой или рабыней меня тоже было трудно назвать. Тяжелой работы я не имела, всё же, что делала — это контролировала приготовление еды короля, будила и укладывала спать Сирила, следила за его распорядком и время от времени составляла компанию в задушевных беседах.

Как бы удивительно это ни было, больше всего Сирила интересовали мои истории о нашем мире, и слушать их он мог, без преувеличения, часами.Ему действительно нравилось, когда я рассказывала об устройстве машин, самолётов и кораблей, о домах высотой с небо и поездах, что ездят под землёй. Даже такие мелочи, как светофор с зеброй,с лёгкостью вызывали в его глазах невинный детский интерес и всепоглощающее любопытство.