Читаем Моя жизнь в футболе полностью

Так позвольте узнать, Константин Иванович, с кем из деятелей искусства, литературы вы общались и общаетесь? С кем из них дружите — в полном смысле этого слова?

— О встречах с Игорем Александровичем Моисеевым, о знакомстве с Владимиром Аркадьевичем Канделаки я уже говорил. Доводилось общаться и с Анатолием Петровичем Кторовым, Рубеном Николаевичем Симоновым, Валентином Николаевичем Плучеком, Анатолием Дмитриевичем Папановым. О том, что я регулярно бывал одно время на спектаклях в Театре имени Ермоловой, встречался с актерами, вы уже знаете.

С Олегом Ефремовым хорошо знаком еще с той давней поры, когда он был актером Центрального детского театра. Там работала Елизавета Павловна, Лерина мама, благодаря ей и познакомились.

Мои друзья — драматург Леонид Зорин, артисты Владимир Этуш (он был еще студентом, когда мы встретились и обнаружили взаимную симпатию), Лев Дуров, Александр Михайлов. Много близких товарищей у меня в Малом театре, во МХАТе. С Михаилом Михайловичем Яншиным многократно общался и пользовался явным его расположением, хотя и не имел тогда никакого отношения к его любимому «Спартаку»…

— Яншин был великий болельщик! В 1965 году я взял у него интервью для «Недели» и в процессе беседы отметил про себя, что больше всего из моих вопросов его задел вопрос о футболистах и вообще спортсменах Художественного театра. Он сразу оживился и стал перечислять: «У нас Кедров был отличный центрхав, Кторов сверкал в нападении, Блинников — в защите (он и за «Кунцево» играл в обороне, такой был первоклассный костолом!)… Но меня, — продолжал Яншин, — в футбол играть не брали, класс не тот. Зато в волейболе я был игроком разыгрывающего плана, диспетчером. В команде у нас выступали Кедров, Станицыи, Ершов, Добронравов, Комиссаров, Лесли и Яншин. И вообще во МХАТе очень способные есть люди: Вербицкий — классный теннисист, Станицын — яхтсмен, директор театра Ушаков — велосипедист…»

— Михаил Михайлович был очень интересным собеседником. Например, он рассказывал, как Станиславский ему заметил: «Вам Яншин, нужно репетировать Гамлета. Вы никогда не будете его играть, но репетировать его вам необходимо, чтобы избавиться от милых яншинских интонаций, которые так нравятся публике и, что характерно, вам самому…» Михаил Михайлович спросил меня, бывает ли что-нибудь подобное в футболе. И я привел в пример Владимира Поликарпова, который был принят в ЦСКА как нападающий, а потом переквалифицировался в полузащитника, и Владимира Пономарева, тоже поначалу нападающего, которого я стал готовить для обороны. И Владимир Басалаев, дебютировав в московском «Динамо» как форвард, превратился вскоре в игрока обороны, в функции которого тоже входила атака из глубины своей половины поля по краю (то же самое впоследствии делал Владимир Сочнов в московском «Спартаке»). Дело в том, что все эти молодые люди не были чересчур яркими нападающими; у них имелись способности к игре в атаке, но что-то выдающееся не просматривалось. И я решил, что в защите, обязанные еще и атаковать, они проявят себя куда ярче и полезнее. И не ошибся. Одни были со временем приглашены в сборную, другие у себя в клубах выступали в новом амплуа на первых ролях. Правда, заметил я тогда Михаилу Михайловичу, в футболе трудно быть таким категоричным, как Станиславский: «Вы никогда не будете его играть…» Была, например, ситуация, когда полевой игрок Байков вынужден был встать в ворота вместо травмированного Льва Яшина и ухитрился почти целый тайм сохранить их в неприкосновенности! А ведь у тренеров были все основания сказать Байкову: «Вы никогда не сможете заменить Яшина».

Яншин расспрашивал меня о всяких психологических ситуациях на футбольном поле, необычных поворотах игры, казусах. И сам щедро делился всем, что знал. Его истории волновали или до слез смешили. Вот, к примеру, два рассказанных им эпизода. Оба им услышаны от Владимира Ивановича Немировича-Данченко.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии