Моя жизнь в астрономии

Другое направление, в котором я работаю в последнее время, связано с изучением демографии черных дыр. Как уже отмечалось выше, в связи с тем, что число открытых и «взвешенных» черных дыр составляет многие сотни и даже тысячи, развилась новая область астрофизики – демография черных дыр, которая изучает рождение, рост черных дыр, а также связь этих экстремальных объектов с другими объектами Вселенной – звездами, галактиками, галактическими скоплениями и т. п. В частности, обнаружена корреляция между массой сверхмассивной черной дыры и массой балджа Галактики, а также с дисперсией скоростей звезд балджа. Напомним, что балдж – это центральное сферическое сгущение маломассивных звезд в Галактике с большим возрастом и большой дисперсией скоростей; возраст звезд балджа близок к возрасту Вселенной. Наличие корреляции между массами сверхмассивных черных дыр и параметрами галактических балджей свидетельствует о том, что механизмы формирования центральной черной дыры и балджа каким-то образом взаимосвязаны. Эти корреляции были обнаружены в начале 2000‑х годов, и уже тогда у меня появилось желание заняться исследованием демографии сверхмассивных черных дыр. Ведь основное количество надежных измерений масс сверхмассивных черных дыр было получено с помощью метода эхокартирования, в основе которого лежит открытый нами с В. М. Лютым в 1970–1973 годах эффект запаздывания переменности эмиссионных линий относительно переменности континуума в спектрах ядер активных галактик.

В 2011 году я получил письмо от профессора Мартина Гаскелла из США, работающего в Чили. В этом письме он просит меня прислать копии наших первых статей, совместно с В. М. Лютым, по наблюдениям переменности линий и континуума в спектрах ядер Сейфертовских галактик: