После возвращения в Селму я получил письмо от ее мужа с просьбой провести проверочное чтение. Согласно этой информации, ее состояние несколько улучшилось, но в препарат, который готовил доктор, им были внесены некоторые изменения. В результате это вызвало неприятную сыпь по всему телу, но как только они исправили рецепт, ее состояние быстро и неуклонно начало улучшаться. Приблизительно месяц спустя мне позвонили и попросили снова приехать в Лексингтон.
Придя к ним в дом, я был невероятно удивлен видом этой леди, которую еще так недавно застал в совершенно ужасном состоянии. Теперь она могла сидеть в кресле, и видно было, что ей вполне удобно. Ее ноги и нижняя часть тела уже не выглядели такими раздутыми. Она попросила медсестру распустить ей волосы и дать гребенку и щетку. Приведя в порядок волосы, она сказала мне: "Несколько дней назад я впервые за три год смогла самостоятельно поесть. Уже пять лет прошло с тех пор, как я в последний раз попыталась поднять руки так высоко, чтобы причесать собственные волосы, и я хотела, чтобы вы увидели улучшение своими глазами".
Приблизительно восемь или девять месяцев спустя она пригласила меня к себе на прием, который был дан в честь ее дня рождения, и мы с ней прошли вместе через всю комнату. Во время этого приема я встретился с Дэвидом Э. Каном, который жил по соседству с нею. Семья Кана пригласила меня к себе, и я никогда не забуду свой первый вечер в доме Канов. Мы обсуждали многие события моей жизни и за разговорами не заметили, что время далеко за полночь. Я обсуждал с матерью Кана различные перипетии моей жизни и изменения в моих взглядах, вызванных различными событиями и теми людьми, которые обращались ко мне за помощью.
Она попросила меня выполнить чтение для маленького брата Дейва, который был ранен в результате несчастного случая. Во время сеанса было сказано, что можно добиться улучшения состояния, если они смогут найти хорошего помощника — того, кто сможет провести необходимое лечение. Этого не удалось достигнуть. Молодой человек прошел часть предписанной терапии, но никто не занимался этим постоянно, поэтому в итоге он умер.
Я провел несколько дней в их доме. Искренность, проявленная Дейвом, и особенно внимание и дружелюбие тогда со стороны матери Кана, до сих пор рождают в моем сердце ощущение любви и привязанности.
Первое ментальное и спиритическое чтение, как это теперь называется, прошло во время одного из посещений дома матери Кана. Оно проводилось Дейвом и было выполнено для него. Он являлся как спрашивающим, так и стенографистом, записывая полученную информацию. Многие из чтений тогда мы осуществляли вместе в самых разных уголках страны, и их записи вел Дейв, у меня не сохранилось копий, относящихся к тому периоду.
В других чтениях была получена информация, что в течение нескольких ближайших лет в стране произойдут какие-то значительные изменения, в результате которых создадутся условия, требующие, чтобы Дейв уехал из дома. Его работа будет связана с тем, к чему он не был подготовлен, но это повлияет на все аспекты его жизни. Для него было бы полезно подготовиться к грядущим переменам. Говорилось, что его семья будет категорически против подобных перемен, но для него они будут благом, поскольку это подготовит его к дальнейшим событиям.
В конце этого года Гертруда чувствовала себя уже достаточно хорошо, чтобы взять нашего сына, Хью Линна, и приехать ко мне в Селму. В феврале 1913 года с Хью Линном произошел несчастный случай. Он видел, как я использовал магний для вспышки в студии. Однажды вечером к нам пришли какие-то люди с домашними прирученными белками. Я сфотографировал их, используя вспышку. По небрежности меня угораздило оставить некоторое количество магниевого порошка в коробке на штативе камеры. На следующее утро уборщица уронила эту коробку на пол, где мальчик и нашел ее. Позже сын рассказал, что намеревался попугать уборщицу. Он чиркнул спичкой, когда она спускалась вниз по лестнице, и головка спички упала в коробку с порошком магния. Когда ребенок наклонился над коробкой, порошок вспыхнул и загорелся. Сын получил сильный ожог верхней половины лица. Надо лбом почти не осталось волос. Все было сожжено буквально напрочь.
Услышав звук взрыва и его крик, я помчался вниз. Мы подхватили его и побежали к доктору. После осмотра врач сказал мне, что ситуация безнадежна, пострадали оба глаза. Мой сын ослеп.
Хью Линн перенес сильнейшие страдания. На пятый или шестой день его осмотрели несколько врачей. Мне сказали, что можно попытаться спасти его левый глаз, если удалить правый. Учительница Хью Линна из воскресной школы сидела рядом с ним на краешке кровати и пыталась успокоить его, а доктор попросил ее объяснить мальчику, что необходимо произвести осмотр.