Читаем Моя жизнь полностью

По окончании всякой большой войны существует обычай облекать правительственные органы особыми полномочиями. Так было и в Южной Африке, Правительство издало «Декрет о сохранении мира», по которому каждый, проникший на территорию Трансвааля без пропуска, подлежал аресту и тюремному заключению. Был поставлен вопрос и о моем аресте на основании этого декрета, но никто не осмеливался потребовать, чтобы я предъявил пропуск. Разумеется, чиновники телеграммой запросили Дурбан. Узнав, что пропуск мне выдан, они были очень разочарованы. Но люди эти были не из тех, кто при первой же неудаче мог признать себя побежденным. Хотя мне и удалось приехать в Трансвааль, они могли еще воспрепятствовать моей встрече с м-ром Чемберленом. Поэтому местной индийской общине было предложено дать список представителей, намеченных в состав депутации. Расовые предрассудки, конечно, существовали повсюду в Южной Африке, но я не был подготовлен к тому, чтобы встретить здесь среди чиновников такую же нечестность, к которой привык в Индии. В Южной Африке государственные учреждения существовали для блага населения и были ответственны перед общественным мнением. Поэтому местные чиновники были здесь довольно вежливы и скромны, и эти их качества в той или иной степени распространялись и на их отношение к цветным. Но чиновники из Азии привезли с собой не только привычку к самовластию, но и укоренившиеся замашки самодуров. В Южной Африке было своего рода ответственное правительство, т. е. установилась демократия, товар же, ввезенный из Азии, представлял собой деспотию в ее чистом виде, потому что в Азии не существовало никакого ответственного правительства и господствовала чужеземная власть. В Южной Африке европейцы были осевшими эмигрантами. Они стали южноафриканскими гражданами, которые контролировали ведомственных чиновников. Теперь на сцене появились деспоты из Азии, и индийцы оказались между молотом и наковальней.

Мне пришлось испытать на себе этот деспотизм. Меня вызвали к начальнику ведомства, чиновнику с Цейлона. Я не преувеличиваю, говоря, что был «вызван» к начальнику. Расскажу, как это было. Никакого письменного приказания я не получал. Индийским деятелям часто приходилось ходить к азиатским чиновникам. В числе этих деятелей был и шет Тайиб Ходжи Хан Мухаммад. Начальник ведомства спросил у него, кто я и зачем приехал.

— Он наш юрисконсульт, — ответил Тайиб Шет, — и приехал сюда по нашей просьбе.

— Ну, а мы здесь на что? Разве мы назначены не для того, чтобы вас защищать? Что может знать Ганди о здешних условиях? — спросил этот деспот.

Таийб Шет отвечал на обвинение, как мог:

— Разумеется, вы тоже здесь нужны. Но Ганди — наш человек. Он знает наш язык и хорошо понимает нас. Вы же в конце концов всего лишь чиновники.

Сахиб приказал Таийб Шету привести меня к нему. Я отправился к сахибу вместе с Тайиб Шетом и другими индийцами. Нам даже не предложили сесть.

— Зачем вы приехали сюда? — спросил сахиб, обращаясь ко мне.

— Я приехал сюда по просьбе своих соотечественников, чтобы помочь им советом, — ответил я.

— Но разве вы не знаете, что не имели права этого делать? Пропуск был выдан вам по ошибке. Вас нельзя считать местным индийцем. Вы должны вернуться обратно. К м-ру Чемберлену вас не допустят. Азиатское ведомство учреждено со специальной целью защищать интересы индийцев. Итак, можете отправляться обратно.

С этими словами он распрощался со мной, не дав мне возможности ответить.

Моих спутников он задержал, задал им хорошую головомойку и посоветовал отправить меня обратно.

Они ушли от него, в полном уныниии. Мы столкнулись с совершенно непредвиденными обстоятельствами.

<p>III</p><p>Обида проглочена</p>

Я был оскорблен. Но в прошлом мне пришлось проглотить уже столько оскорблений, что я перестал быть к ним особенно чувствительным. Поэтому я решил забыть и об этом и стал беспристрастно наблюдать за дальнейшим ходом событий.

Мы получили от начальника азиатского ведомства письмо, в котором говорилось, что, так как я уже имел беседу с м-ром Чемберленом в Дурбане, следует исключить меня из. состава депутации, которую он должен принять.

Это письмо в высшей степени возмутило моих товарищей. Они предложили вообще не посылать депутацию. Я разъяснил им, что община в этом случае оказалась бы в весьма щекотливом положении.

— Если вы не представите м-ру Чемберлену своих требований, — сказал я, — то решат, что их у вас вообще нет. Но ведь наше ходатайство должно быть представлено в письменном виде, и текст его уже выработан. Совершенно неважно, прочту его я или кто-нибудь другой. М-р Чемберлен не станет обсуждать с нами этот вопрос. Полагаю, нам надо проглотить это оскорбление.

Едва я закончил, Тайиб Шет воскликнул:

— Разве оскорбление, нанесенное вам, не равносильно оскорблению всей общины? Разве можно забыть о том, что вы наш представитель?

— Совершенно верно, — сказал я. — Но и общине в целом придется проглатывать подобного рода оскорбления. Разве у нас есть другой выход?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии