Моя вера

Для меня Глас Господень, Глас истины и совести, внутренний голос, «тихий, едва слышный голос»[10] — одно и то же. Я не зрел Бога воплощённым и не пытался узреть Его так, ибо всегда полагал, что Господь не имеет облика. Однако я внимал Голосу, доносившемуся словно издалека и одновременно звучавшему совсем рядом. Я слышал Его столь же отчётливо, сколь и человеческий голос, и не в силах был Ему противиться. Я отнюдь не внимал Ему в сновидениях. Сначала в моей душе разыгралась ужасная внутренняя борьба. А затем в ушах у меня раздался голос. Я вслушался, уверился, что это тот самый голос, и на мою душу снизошло умиротворение. Мною овладел покой. Я тотчас же принял решение поститься, мысленно назначив день начала воздержания от пищи. Меня охватила радость. Это происходило между одиннадцатью и двенадцатью часами ночи. Я ощутил прилив бодрости и принялся писать замётку об этом духовном опыте, с которой читатель, вероятно, уже ознакомился.

Могу ли я ещё как-то доказать, что воистину внимал Гласу Господню, а не эху собственного разыгравшегося воображения? У меня нет более никаких свидетельств, способных убедить скептика. Пусть он заявит, что всё это самообман или галлюцинация, не буду возражать. Я не в силах доказать обратное. Скажу лишь: даже единодушное убеждение всего мира, что я обманулся, не разуверит меня в том, что я воистину внимал Гласу Божьему.

Однако некоторые думают, что и Сам Бог — плод нашего воображения. Если эта точка зрения верна, то ничто не реально и всё порождено нашим воображением. Пусть так, пока мною владеет моё воображение, я всецело ему подчиняюсь. Реальность самых что ни на есть осязаемых предметов относительна. Для меня голос был более реален, чем моё собственное существование. Он никогда не обманывал меня и, если уж мы об этом заговорили, никогда не обманывал никого.

А услышать Его способен всякий, кто захочет. Он звучит в душе каждого. Но, как и все на свете, попытка Его расслышать требует долгих и упорных предварительных упражнений.

Я стану никчёмным существом, как только заглушу в своей душе «тихий, едва слышный голос».

Насколько мне известно, никто никогда не подвергал сомнению, что внутренний голос может к кому-то обратиться, и мир только выиграет, если уверения хотя бы одного человека, что он совершил тот или иной поступок, повинуясь внутреннему голосу, удастся подтвердить. Многие уверяют, будто внимали внутреннему голосу, но их притязания редко выдерживают критику. Однако нельзя заранее отказывать такому утверждению в справедливости оттого лишь, что некоторые им злоупотребляли. Нет никакой беды в том, что многие смогут честно поведать, как слышали внутренний голос. Но, к несчастью, этой уловкой пользуются и лицемеры. Нельзя изгонять добродетель потому, что многие только притворяются добродетельными. Во всём мире, во все века находилось немало тех, кто, по собственному уверению, мыслил и действовал согласно увещеваниям внутреннего голоса. Однако никакой беды человечеству их кратковременная деятельность не принесла. Сумеет расслышать внутренний голос лишь тот, кто прошёл стезёй долгого и тяжкого обучения; лишь ему под силу различить внутренний голос, не перепутав его ни с какими иллюзиями. Мир нельзя обманывать бесконечно. Поэтому нет ничего страшного в том, чтобы смиренный человек вроде меня не промолчал и заявил, что повинуется внутреннему голосу, если уверен, что и вправду внимал Ему.

Человеку свойственно заблуждаться. Он никогда не может быть уверен, что поступает правильно. То, что он принимает за отклик на свою молитву, в действительности может являться эхом его гордыни. Чтобы обрести мудрого, непогрешимого наставника, который поведёт земной стезёй, человек должен достичь совершенной душевной невинности и быть неспособным на зло. Я не могу притязать на это. Моя душа несовершенна, исполнена смятения, склонна к заблуждениям и беспокойна.

Предпринимая бесконечные попытки духовного очищения, я научился более или менее отчётливо различать и правильно понимать «тихий, едва слышный голос» у себя в душе.

Я твёрдо убеждён, что Он день за днём открывает себя каждому, но мы зажимаем уши, чтобы не различать «тихий, едва слышный голос».

Раздел четвёртый. В ЧЕМ ВОПЛОЩАЕТСЯ МОЯ РЕЛИГИЯ

18. РЕЛИГИЯ ЛЮБВИ

Где любовь, там и Бог.

Ненасилие — деятельность высшего порядка. Её вдохновляет сила души или власть живущего в нас Божества. Мы уподобляемся Божеству в той мере, в какой практикуем ненасилие.

Учёные говорят нам, что если бы атомы, из которых создан земной шар, не удерживала вместе некая сила, он просто распался бы и мы перестали бы существовать. Но если даже неодушевлённую материю удерживает от гибели какая-то сила сцепления, то подобная сила должна объединять и все живые существа, а сила, удерживающая от распада всё живое, должна именоваться любовью. Любовь связывает воедино отца и сына, брата и сестру, двоих друзей. Однако мы должны научиться относиться с любовью ко всему живому, и обретение этой способности равносильно познанию Бога.