Моя шокирующая жизнь

Длинное платье с высокой талией и длинными рукавами от Скиапарелли, коллекция зима 1931 г. Фото Эдварда Стейшена

Теперь Скиап по-настоящему в деле, и она расправила плечи; это уже больше не игра.

«Stop, look and listen!»[65] – вот тема того года.

Тогда Скиап поднялась в разреженные, наиболее фантастические области своего воображения и испустила каскад фейерверков. Моя фантазия и изобретательность развернулись в полную силу при полном безразличии к тому, что скажут люди, но и вопреки всякому практическому смыслу. Абсолютная свобода выражения и возможность осуществить попытки дьявольской смелости – вот чего она искала. В этот знаменитый год появились вечерняя одежда из твида, вечерние дождевики, сари из вышивок, стеклянные платья, пуговицы из луидоров и соверенов, которым не страшна никакая девальвация. Олицетворение элегантности в моде, – мадам Харрисон Уильямс имела в своем гардеробе платье из розового стекла с розовыми камелиями – и выглядела в нем как ангел.

Эльза Скиапарелли в вечернем костюме с пелериной, коллекция осень 1933 г. Фото Джорджа Гойнинген-Гюне

Шапки в газетах были такими – «Коллекции Скиапарелли хватило бы, чтобы привести к кризису!», «Парижская мода охватывает королевство и республику!» Мир в то время был поделен на королевства, республики и диктатуры, а Европа занималась проблемой итальянско-эфиопской войны. В самые критические годы, когда мода становится эксцентричной и сумасшедшей, она попадает, без сомнения, в разряд политики. Чувствуя, откуда дует ветер, Скиап представила некоторые королевские туалеты, вышитые жемчугом, другие – смело декольтированные, но что удивило больше всего несчастных, ошарашенных журналистов, это застежки-молнии, которые появились не только впервые, но и в самых неожиданных местах, даже на вечерних платьях. Вся коллекция кишела молниями. Удивленные клиенты покупали, покупали, покупали… Они были готовы увидеть пуговицы самого странного вида – это и правда одна из особенностей нашего дома моды, – но не такие застежки. Лучше меня самой они поняли значение новой тенденции, и их очень хорошо покупали. Для нас это было очень хорошо, т. к. арендная плата все время возрастала. К несчастью, в день поставки товаров телефон звонил без остановок, и возмущенные голоса всех посредников твердили одно и то же: «Платья не могут быть отправлены!» По странной причине, до сих пор мне неясной, существовало соглашение между Америкой и Францией, чтобы застежки-молнии не импортировать. Телеграммы, телефонные звонки через океан – весь этот спор принял размеры политического события. Но через несколько дней женских истерик, полного истощения платья наконец ввезены в США, и с тех пор по этому поводу никто больше не беспокоился.

Манекенщица в ярких варежках, шарфе и шляпе, контрастирующих с простым пальто от Скиапарелли, 1935

Проблемы быстрого одевания людей и начинавшая ощущаться нехватка слуг сильно обострились. Скиап сделала кухонные фартуки, чтобы американские женщины, готовя обед, оставались элегантными. Один из предметов, который более других затрагивался упрощением жизни, – постельное белье. Сложные плиссировки, настоящие кружева, простыни из чистого шелка быстро исчезали. Началось медленное проникновение вещей, которые можно стирать самим и требующие минимальной глажки.

Я вспоминаю по этому поводу историю одного меланхоличного принца: ему сообщили, что, если он хочет найти счастье, надо носить рубашку счастливого человека. Он обошел весь свет и отыскал старика, который показался ему совершенно счастливым: «Меняем твою рубашку на мое королевство!» – воскликнул одержимый принц. Но тот ответил:

«А у меня никогда и не было рубашки!»

Точно так же современная женщина, вероятно, более счастлива в связи с сокращением числа предметов нижнего белья.

Ширмы, о которых уже упоминалось, последовали за мной и на Вандомскую площадь, в большие помещения. Подобно кабинкам для исповеди, они хранили свои секреты многих тайн, уловок, но можно было не опасаться, они не выйдут за пределы этих святая святых, и действительно за их пределы разоблачения никогда не выходили. Лишь они слышали рассказы супруг и любовниц, видели изуродованные тела женщин, слывших красавицами, и прекрасные – считавшихся некрасивыми. Скиап слушает и смотрит на это с жалостью и сочувствием, но в шесть часов она уходит из офиса и все забывает. Значит, нечего опасаться…

Деталь вечернего костюма от Скиапарелли, 1936