Моя. Под запретом

– Дедуль! Бабуль! А мы тут … это… решили отметить поступление в вуз, – из толпы вынырнули три здоровенных лба с одинаковыми улыбками от уха до уха. На этом внешнее сходство парней заканчивалось. Внешне совершенно разные, но с самого рождения была настолько неразлучна, что посещали один детский сад, потом учились в одной школе, и вот, выбрали один вуз.

Дуня Ирбис торопливо прикрыла рот ладонью, пряча улыбку. За внуков она не переживала. Грозный Георгий Матвеевич стал мальчишкам превосходным дедушкой, и даже Роберт Фальковский, сын Марьяны и Алека, который по факту не был кровным внуком Ирбисам, тоже считался родным в этом доме.

– Тихон, поясни! – прищурился громогласный дедушка, глядя на самого старшего из троицы парней.

Впрочем, Тихон Демидович Ирбис был старше всего на несколько дней. Однако именно он считался главарем небольшой, но шумной банды из трех человек.

Тиша Ирбис почесал в затылке. Евдокия Андреевна читала на растерянном лице мальчишки выражение крайней задумчивости и, наверное, раскаяния.

– Деда, ну вы же вроде только завтра должны были вернуться. Мы бы все убрали. Честное слово! – пришел на помощь сын Стеши и Баграта. Ильнур Тахиров переключил на себя внимание недовольного дедушки.

– Мы только своих позвали. Никого чужого, деда Гоша! – повинился Роберт Фальковский, на что грозный Георгий Матвеевич лишь хмыкнул.

– Разгоняйте этот балаган, – скомандовал Ирбис и добавил: – пока родители не приехали.

– Как? И они? Все вместе? Так завтра же! – опешили мальчишки и обреченно заговорили одновременно: – Вот же влипли!

– Часа два у вас есть, – подсказала Евдокия Андреевна и увела мужа в дом, подальше от раздражавшей его шумной молодежи.

Из окна кабинета Ирбисы смотрели за тем, как по саду носятся трое ребят. Всех гостей внуки благополучно выпроводили из дома. А вот весь мусор пока не разгребли. Но успеют, да. Дуняша не сомневалась в успехе столь важного мероприятия. Уж кто-кто, а отцы у мальчишек весьма суровые. И за такую незапланированную вечеринку спросят с сыновей по полной программе.

– Ты погляди, какие шустрые, – хмыкнул Ирбис, созерцая то, как парни оперативно сгребают всю одноразовую посуду и пустые бутылки в мусорные пакеты.

– Знаешь, иногда мне кажется, что Дема, Бага и Саша слишком суровы к ребятам, – поделилась своими мыслями Евдокия Андреевна.

– С этими обормотами по-другому нельзя, – вздохнул Георгий и уже по привычке, выработанной годами, обнял, привлек и поцеловал жену. – То ли дело с девчонками.

– Наши красавицы еще с пеленок научились вить веревки со своих дедушек, любимый, – хохотнула Дуня.

– Нам с Тамиком только в радость, – заулыбался Гоша. – Кстати, где носит Тахировых? Вроде бы из аэропорта вместе выехали.

– С минуты на минуту приедут, – пожала плечом Дуня. – Пойду распоряжусь насчет обеда. Проголодался?

– Ты же знаешь, Дуняша, я всегда голодный, – подмигнул Ирбис, а Евдокия Андреевна, как юная девчонка, хихикнула. Столько лет вместе, а Гоша не меняется. Впрочем, Дуня была только рада такому поведению мужа. Пусть и вел себя он так только наедине с ней. А для чужих был по-прежнему суровым и хмурым Ирбисом, хоть и отошел от дел много лет назад, передав все полномочия младшему поколению.

Когда Дуня вышла из кабинета, Георгий Матвеевич продолжил смотреть за внуками. Достойная смена, он это понимал. И пусть парням по восемнадцать, а порода чувствовалась. Впрочем, и мозгами, слава богу, никто из ребят обделен не был.

Гоша улыбнулся своим мыслям. Внуки – это прекрасно. Внуки – это замечательно. Продолжение рода. Есть чем гордиться.

Нет, и все-таки не зря они с Тамиком сорвались раньше времени из отпуска. Еще и с подарками для пацанов. Обрадуются, когда увидят новенькие тачки в гараже.

Но после, когда разгребут весь беспорядок.

Георгий Матвеевич, пристально следя за тем, как убираются в саду парни, заметил вдруг, что не все гости покинули дом в срочном порядке. Кое-кто остался.

Присмотревшись, Ирбис улыбнулся. Ну, здесь все ясно. Да и Тихон, убираясь, посматривал в ту сторону, где на удобных качелях, с книгой в руке и огромными наушниками на голове, раскачивалась девчушка.

И как она оказалась здесь? Вопрос, конечно. Потому что девочка не вписывалась в компанию подростков, с которыми дружили внуки. Фрося Виткинчук интересовалась только учебой, мечтала поступить в престижный зарубежный университет и не была прежде замечена на тусовках. К тому же сама девочка казалась ничем не примечательной. Незаметной даже. Разве что огненно-рыжие кудряшки Фроси привлекали внимание.

– Интересно, правда? – негромко проговорила Дуняша, вернувшись в кабинет. – А Даша с Милой говорили, что Тихон оказывал знаки внимания совсем другим девушкам. Не раз видели в школе.

– Поглядим, – неопределенно пожал плечом Георгий Матвеевич, однако со стороны было видно, как Тихон то и дело оборачивается и смотрит на рыжеволосую Фросю.

– Ирбисы однолюбы, – на всякий случай напомнила Дуняша мужу на ухо. – Иногда до них долго доходит, но если уж влюбились, то на всю жизнь.

– Думаешь, дочке Ржавого нужно посочувствовать? – хмыкнул Георгий.