Моя. Под запретом

– Если уберу, то не усну я, – буркнул Алек, уткнувшись в девичий висок, – и не в трусах, а в стремной пижаме. Выкинь ее прямо утром. Не пижама, а скафандр.

– Так, все, Фальковский! Сил моих больше нет! – возмутилась Марьяна и, протянув руку, включила прикроватный ночник.

Девушка строго взглянула на растянувшегося в постели мужчину. Фыркнула, а после негромко рассмеялась.

Машке вспомнилось вдруг, каким Алек был в их первую встречу. Во вторую. В третью. Как они целовались на парковке, в ресторане, в клубе.

Как Марьяна Тахирова с каждым часом все сильнее влюблялась в этого сильного и загадочного человека.

И как же его прогнать сейчас? Невозможно ведь это сделать! Немыслимо просто.

Саша, закинув руку за голову, смотрел на Марьяну. Она видела, как лукаво блестели любимые глаза.

– Я все продумал. Зачем терять время на дорогу от нашего дома сюда. Утром позавтракаем и в ЗАГС, – сообщил наглый Фальковский.

– Серьезно? А на регистрации ты будешь в одеяле? – хмыкнула Марьяна, кивнув на обнаженный мужской торс.

– Если тебе так хочется, могу в чем угодно. Но на всякий случай свой костюм жениха я оставил под надежной охраной, – подмигнул Алек.

– У мамы? – догадалась Маша.

– Угумс, – кивнул Алек. – У меня вообще мировая теща.

Машка только покачала головой, не зная, ругаться, или смеяться.

А тем временем Саша окинул жадным и горящим взглядом пижамку Марьяши.

– А, хотя, бери эту вещичку с собой. Милые медвежата, – задумчиво пробормотал Алек.

– Это зайцы, – хихикнула Маша.

– И их тоже бери, – пробормотал Алек.

Фальковский уже перетянул Машку ближе, усадил на свои бедра и нырнул ладонями под одежду.

– Конечно же, без секса ты не уснешь, да? – догадалась Маша.

Алек всерьез нахмурился, недовольно взглянул на девушку, а у Тахировой улыбка исчезла с губ. И стало вдруг тревожно.

– Мы никогда не занимались сексом, Марьяша. Только любовью, – негромко произнес Саша.

А Марьяна подалась вперед, обняла, поцеловала.

– Я глупая, да? Прости меня, Сашенька, – торопливо говорила Машка. – Я тебя очень люблю. Очень-очень!

– И я тебя, девочка моя, – жадно целовал в ответ и не мог унять проснувшийся голод по любимой женщине.

А после, когда дыхание и биение сердец вернулось к нормальному ритму, Алек, перебирая пальцами длинные локоны Марьяши, прошептал в темноту:

– Хороша пижамка.

– Не подарю, и не проси! – хихикнула Маша. – И потом, я люблю, когда ты спишь голым.

– Серьезно? А я и не знал, – изогнул бровь Алек.

– Угу, – сонно прошептала Маша, засыпая.

Фальковский лежал, стараясь не двигаться, чтобы не потревожить сон любимой. Уснула его девочка. Его малышка. Его Марьяша.

Впрочем, и сам Алек готов был вот-вот отключиться. Завтра важный день. Их с Марьяшей свадьба. Будет куча гостей. Пресса. Важные люди. И все они будут глазеть на Марьяну Тахирову и Алека Фальковского. Потому что их свадьба – скандальная сенсация. Потому что в городе есть много недовольных тем, что отныне между районами Ирбисов и Алека стерты границы. Потому что мало кто верил, будто Алек женится не по расчету.

А Фальковскому было глубоко плевать, кто и что думает на этот счет. Главное, что Маша его любит. А завтра станет законной женой. Хотя, Алек с самой первой близости, пожалуй, даже с самой первой встречи всецело принадлежал этой хрупкой и удивительной девушке. Весь. Целиком. Ей одной. И он был счастлив рядом с ней. Был счастлив исполнять любой ее каприз, делать ее счастливой. И, как пацан, радовался тому, что Маше ничего не нужно от Алека, только он сам.

Саша уже почти уснул, когда на телефон пришло небольшое короткое сообщение. От матери. Поблагодарила за приглашение, но не приедет.

Это было на руку Алеку. Пусть Маша и хотела познакомиться с ней ближе, но мать, ожидаемо, держалась максимально подальше. У нее был Виталий. Память о нем. И ее личное горе.

Алек не собирался ее переубеждать, не собирался быть для матери идеальным сыном. Да и зачем? Если у матери был единственный идеал, который, по официальным сведениям, разбился в автокатастрофе, находясь в состоянии наркотического опьянения.

– Я с тобой, – едва различимо прошептала Марьяна, почувствовав даже во сне тревогу Алека.

Мужчина улыбнулся. У него теперь новая жизнь, в которой есть Марьяна, ее дружная семья и планы на будущее.

– Я тестю обещал внука через год. Успеем? – негромко прошептал Алек в темноту. Не был уверен, что Марьяша его услышала. Но главное, он спросил.

– Угу, Сашенька, – выдохнула Маша. – Спи. Завтра у нас свадьба.

Алек лишь крепче обнял невесту. Да, все верно. Пора спать. И потом, раз пообещал, значит, внук будет. Он же не трепло какое-нибудь. Слово держать умеет.

* * *

Эпилог

– А у нас тут что, Евдокия Андреевна?

– А у нас тут… гм…судя по всему, вечеринка, Георгий Матвеевич, – осторожно ответила хозяйка особняка.

Дом и вправду гудел, наполненный гостями, шумной музыкой, смехом молодежи.

– А по какому поводу? – уточнил Ирбис, озадаченно и хмуро разглядывая незнакомых подростков, которые собрались рядом с бассейном и не замечали, что домой раньше времени вернулись хозяева особняка.